Как известно, жизнь Ивана Ивановича Лажечникова была очень тесно и очень долгое время связана с Тверской губернией. Сам факт службы, жизни и творчества Лажечникова в Твери и губернии хорошо известен и вошёл во все биографии и справочные издания, однако многие подробности, которые могли бы пролить свет на обстоятельства этой жизни, до сих пор не выявлены. Краеведы, как, впрочем, и все другие исследователи, повторяют друг за другом одни и те же факты и данные, почти не перепроверяя друг друга. Новые ошибки громоздятся на старые, и число невыясненных обстоятельств растёт и множится. Мне придётся сейчас, может быть, несколько занудно распутывать клубок дел, связанных с включением братьев Лажечниковых с их семьями в родословную книгу Тверской губернии. Кто распутывал клубок ниток, хорошо знает, как медленно и кропотливо тянется это дело. Распутывать же человеческие отношения всегда гораздо сложнее, чем клубки ниток. Нарочито интриговать читателя выдуманными «тайнами» мне не хотелось бы: в жизни и так не всё легко и просто. Я вовсе не любитель смотреть, а тем более придумывать «истории в деталях», «русские сенсации», «слухи, сенсации, скандалы, расследования». Я вовсе не любитель восклицать: «Ты не поверишь!» Но мне не хотелось бы и лакировать прошлую жизнь. Люди всегда люди, и всё хорошее, и всё плохое перемешано в них. Это и есть самое интересное.

В «Генеалогии господ дворян, внесённых в родословную книгу Тверской губернии с 1787 по 1869 год», роды братьев Лажечниковых числятся по отдельности: № 632 — род И. И. Лажечникова, а № 633 — род его брата Н. И. Лажечникова[1]. В приложении к «Генеалогии…» составитель её М. Чернявский писал, что роды Ивана Ивановича и Николая Ивановича «внесены в родословную книгу по отдельности, каждый по собственным своим заслугам»[2]. Как мы вскоре увидим, внесение в родословную книгу на самом деле произошло «по отдельности»: род Ивана Ивановича внесён в родословную книгу в 1844 году, а род Николая Ивановича — в 1849 году. Но необходимо определить, каковы же были эти «заслуги».

Иван Иванович и Николай Иванович Лажечниковы не были, как известно, потомственными дворянами. Поэтому право на получение потомственного дворянства они должны были приобрести своей собственной службой. Следует учесть, что дворяне, которые «получили дворянство по чину или ордену, могли вноситься в книгу той губернии, где они пожелают, независимо от наличия у них там недвижимости»[3]. При этом дворяне, получившие потомственное дворянство во время военной службы, вносились во вторую часть дворянской родословной книги, а дворяне, получившие потомственное дворянство во время гражданской службы, вносились в третью часть дворянской родословной книги (сюда же могли быть занесены также дворяне, получившие потомственное дворянство по ордену). Иван Иванович Лажечников был занесён во вторую часть родословной книги 31 июля 1844 года вместе со своей первой женой Авдотьей Алексеевной, урождённой Шуруповой. М. Чернявский включает все эти данные задним числом, при составлении книги. Поэтому он указывает, что Лажечников является статским советником, однако следует помнить, что чин этот Лажечников получил только 8 апреля 1851 года, причём на гражданской службе тверским вице-губернатором. Напомню, что, вступив в должность в Твери коллежским асессором, Лажечников 7 марта 1833 года произведён в надворные советники, 4 ноября 1844 года — в коллежские советники, а в 8 апреля 1851 года — в статские советники. Кроме того, следует отметить, что 31 октября 1846 года Лажечников получил орден св. Анны второй степени[4], а в 1851 году — знак отличия беспорочной службы[5].

11 марта 1844 года было начато «Дело по доказательству о дворянстве надворного советника Ивана Иванова сына Лажечникова»[6]. В 1844 году для получения потомственного дворянства было достаточно чина коллежского асессора, а Лажечников имел его уже до приезда в Тверь. Но главное обоснование состояло в том, как пишет М. Чернявский, что И. И. Лажечников получил, «находясь в воен<ной> службе, орд<ен> св. Анны 4 ст<епени> в 1814 г.»[7]. В своём прошении Лажечников называет себя «старицким помещиком», имея в виду, что в Старицком уезде Тверской губернии находилось его имение Коноплино. Правда, нигде в документах: ни в прошении, ни в копии формулярного списка — название имения не указано, отмечено только, что оно находится в Старицком уезде и содержит 63 души (очевидно, мужского пола; л. 2 об.). Однако, как известно, Лажечников продал своё имение Коноплино уже в 1843 году, когда заступил на пост тверского вице-губернатора и был вынужден безотлучно находиться в Твери[8]. Как видим, был совершён небольшой подлог. С какой целью?

Для причисления к тверскому дворянству у Лажечникова имелось достаточное основание: соответствующий чин и орден св. Анны. Но для того, чтобы иметь право участвовать в дворянских собраниях с правом голоса, то есть участвовать в выборах дворян на те или иные должности, Лажечникову и потребовалось указание на наличие у него недвижимости. Как можно полагать, в этом расширении прав вице-губернатора был заинтересован и губернатор А. П. Бакунин, по инициативе которого, как легко догадаться, Лажечников и был определён к исполнению этой должности. Напомним, что сам А. П. Бакунин был назначен тверским губернатором 16 декабря 1842 года, но только 14 января 1843 года прибыл в Тверь. Лажечников же уже 19 апреля 1843 года[9] был назначен на должность вице-губернатора. В связи с этим становится понятной его срочная отставка 29 декабря 1842 года от должности почётного попечителя Тверской гимназии[10], которую он исполнял меньше года — с 24 февраля 1842 года. А. П. Бакунин вообще очень благожелательно относился к Лажечникову и, видимо, весьма ценил его деловые качества. Об этом  свидетельствует и то, что он неоднократно продвигал Лажечникова по службе[11].

Итак, в ряде случаев Лажечников дал (мягко скажем) неточные сведения, очевидные современникам. Однако, не взирая на это, 31 июля 1844 года дело было закончено, и Лажечников был причислен к тверскому дворянству. Никаких других доказательств, кроме формулярного списка, для этого причисления не потребовалось.

По обычаю того времени, дворяне начинали ходатайство о причислении себя и своего рода к дворянству той или иной губернии, когда у них появлялись дети. У Лажечникова же в первом браке детей не было, поэтому стремление причислить себя с женой к тверскому дворянству выглядело достаточно необычно. Как можно понять, это было сделано затем, чтобы войти в круг дворянства той губернии, где Лажечникову пришлось служить в должности вице-губернатора. Пока он не имел этой должности, ему, видимо, был совершенно безразличен этот статус. Но исполнение должности вице-губернатора потребовало новых решений.

Но в 1853 году Лажечников вступает во второй брак с Марией Ивановной, урождённой Озеровой, и в этом браке у него рождается трое детей, которых он хотел обеспечить дворянскими привилегиями после своей смерти. Это побудило престарелого писателя вновь заняться дворянскими хлопотами. Так 12 июля 1863 года началось «Дело по прошению статского советника и кавалера Ивана Ивановича Лажечникова о причислении к роду его жены его Марии Ивановны с детьми Иваном, Зинаидою и Евдокиею и о выдаче детям документов о дворянстве»[12]. Какие новые данные мы узнаём из этого дела?

Во-первых, здесь указан адрес Лажечникова: «Жительство имею в Москве, в Пресненской части, в 4-м кварт<але>, у Горбатого моста, в доме Павлова» (л. 1 об.).

Во-вторых, мы узнаём некоторые данные о детях и родственных отношениях писателя. Дочь Зинаида родилась 28 июля 1859 года, а крещена была в московской Георгиевской церкви (бывшем Георгиевском монастыре) 9 августа; восприемниками её были тайный советник Михаил Иоакимович Попов и подполковница Елизавета Александровна Лажечникова, жена брата Николая (л. 8–9). Сын Иван родился 30 декабря 1860 года, а крещён был 15 января 1861 года в той же церкви; восприемниками были генерал-адъютант, генерал от кавалерии граф Сергей Григорьевич Строганов и Софья Николаевна Лажечникова, дочь брата Николая (л. 8 об.). Дочь Евдокия родилась 8 марта 1862 года, а крещена была в московской Ермолаевской церкви на Козьем болоте 11 марта, восприемниками были надворный советник Александр Никифорович Иванов и Елизавета Александровна Лажечникова (л. 9–9 об.). Как показывают эти материалы, Лажечников старательно выбирал крёстных родителей для своих детей. Крёстной матерью обеих дочерей стала их родная тётка (жена родного брата Ивана Ивановича). Писатель хорошо понимал, что его возраст не позволит увидеть своих дочерей замужем, а жена его ещё очень молода и неопытна. Поэтому он и выбирает дочерям в крёстные матери тётку в надежде, что та позаботится о них. Для единственного же сына он просит быть крёстным отцом графа С. Г. Строганова, который как попечитель Московского университета был начальником Лажечникова по службе в качестве цензора, а при случае мог оказать содействие своему крестнику на самом высоком уровне. В принципе, такие расчёты вполне естественны и свойственны многим (если не всем) людям. И если мы упоминаем о них специально, то только для того, чтобы развеять миф о непрактичности Лажечникова, который был пущен в обиход А. К. Жизневским[13]. Когда А. К. Жизневский, бывший сослуживец и защитник чести Лажечникова, утверждал это, его можно было понять. Но в настоящее время историку важнее всего правда.

После этих копий с метрических свидетельств в деле находится протокол заседания с изложением всех документов, где, в частности, сказано о Лажечникове: «В штрафах и под судом не был» (л. 22). Запомним эту фразу: она нам ещё пригодится. А делопроизводство близилось к концу, и 8 августа 1863 года трое детей Лажечникова с их матерью были внесены в родословную книгу тверского дворянства. Однако земель в это время у Лажечниковых в Тверской губернии не было.

Не менее интересна и история причисления к потомственному дворянству Тверской губернии рода брата Ивана Ивановича, подполковника Николая Ивановича Лажечникова. 28 ноября 1849 года было начато «Дело по прошению отставного подполковника Николая Иванова сына Лажечникова о внесении его с детьми: сыном Николаем и дочерьми Софьей и Марией в дворянскую родословную книгу Тверской губернии»[14]. Право же Н. И. Лажечникова на внесение его в дворянскую родословную книгу основывалось на том, что он, как пишет М. Чернявский, получил «военн<ый> ч<ин> в 1813 году»[15]. Как мы уже говорили, дворяне, получившие право потомственного дворянства по военной или гражданской службе, могли приписываться к любой губернии, даже если они там  не жили и не имели там собственности. Николай Иванович указывает в своём прошении, что местожительство имеет в сельце Голодеевка Чембарского уезда Пензенской губернии (л. 1 об.). Как можно догадаться по данным других документов (мы их приведём ниже), поселение Н. И. Лажечникова в Пензенской губернии было вызвано тем, что именно здесь он нашёл удовлетворяющую его службу управляющим. Однако следует думать, что эту службу подыскал ему старший брат, который с 20 ноября 1820 по 5 декабря 1823 г.г. служил директором училищ Пензенской губернии[16], а в конце 1820-х годов и сам был управляющим в поместьях графа А. И. Остермана-Толстого[17]. Иван Иванович старался помогать своему брату, в чём мы ещё не раз убедимся.

Итак, 28 ноября 1849 года было начато дело о внесении Н. И. Лажечникова с детьми в дворянскую родословную книгу Тверской губернии. Автографической подписи под его прошением нет, а расписку о получении документов по окончании дела сделал Иван Иванович. Поэтому мы можем предположить, что и подавал прошение также Иван Иванович, а не Николай Иванович, сам проситель.

Далее в деле содержится недатированная копия послужного списка Н. И. Лажечникова, из которой следует, что в 1828 году он имел 33 года от роду; за его отцом, коллежским асессором Иваном Ильичём Лажечниковым, в Коломенском уезде Московской губернии числилось 100 душ крепостных крестьян. 2 июня 1813 года Н. И. Лажечников вступил в Московское ополчение прапорщиком, в гренадерский принца Павла Мекленбургского полк, получил чин подпоручика 4 октября 1813 года. Напомню, что И. И. Лажечников служил в этом полку с 12 сентября 1812 года, а со 2 марта 1813 года состоял адъютантом при шефе этого полка[18]. А 22 ноября 1814 года Н. И. Лажечников был переведён в гренадерский же его королевского высочества принца Евгения Виртембергского полк. Дальнейшее его продвижение по службе таково: 6 октября 1816 года — поручик, 19 сентября 1818 года — штабс-капитан, 9 декабря 1820 года — капитан, 31 марта 1824 года — майор с переводом в 3-й карабинерский полк, 13 января 1828 года, состоя в отдельном корпусе Военных поселений, уволен по домашним обстоятельствам с чином подполковника и с мундиром (л. 3–4).

Для внесения детей в родословную книгу Н. И. Лажечников представил документы об их рождении. Из этих документов мы узнаём, что дочь Софья родилась 25 мая 1841 года в селе Ключи Чембарского уезда и что её отец был в это время управляющим владельца села Ключи г-на Киреевского (л. 5). Сын Николай родился 26 февраля 1843 года и крещён в г. Моршанске, в Вознесенской церкви (л. 7). Дочь Мария родилась 2 июня 1844 года в селе Вражское и там же крещена, отец её по-прежнему числится управляющим Киреевского. Но тут же возникают и вопросы.

Во-первых, согласно «Генеалогии…», у Н. И. Лажечникова и его жены Елизаветы Александровны был к этому времени сын Иван, родившийся 18 октября 1846 года, однако в этом деле никаких документов об Иване у нас нет. Почему это произошло — неизвестно; когда там появился Иван — мы не знаем.

Кроме того, в «Генеалогии…» в родословной росписи мы встречаем ещё и сына Александра, родившегося 8 сентября 1850 года.[19] Совершенно очевидно, что в 1849 году он и не мог быть внесён в «Генеалогию…». Но когда он был причислен к роду — нам неизвестно. Правда, дело считается официально законченным 15 декабря 1849 года. Однако последний документ в деле помечен 23 мая 1850 года (протокол заседания с окончательным решением, л. 17), значит, мы можем предположить, что какие-то уточнения относительно детей Н. И. Лажечникова могли быть сделаны и позднее.

Впрочем, в «Генеалогии…» над строкой с именами всех пятерых детей указано, что только 6 июня 1863 года они внесены в родословную книгу. Кроме того, в приложении к «Генеалогии…» М. Чернявский указывает, что 24 сентября 1863 года был издан высочайший указ о перенесении рода Н. И. Лажечникова из 3-й во 2-ю часть родословной книги[20]. Но и этот указ нами не обнаружен.

Итак, сам Н. И. Лажечников был внесён в книгу 15 декабря 1849 года вместе со своей женой Елизаветой Александровной и тремя детьми. Почему он адресовался в Тверскую губернию с подобной просьбой, нам понятно: он рассчитывал — вполне основательно — на помощь своего влиятельного брата. Вместе с тем, как показывает практика, никаких особенных препятствий в приписании к Пензенскому дворянству у него также не могло бы возникнуть: все документы его были вполне исправны, а согласно положению он мог быть приписан к любой губернии. Более того, странно, что он отказался от приписания к московскому дворянству, невзирая на то, что в Московской губернии у его отца была недвижимость.

Думается, что Н. И. Лажечников даже никогда не приезжал в Тверскую губернию. Во всяком случае, мы ничего не знаем о том, навещал ли он своего брата, хотя о поездках И. И. Лажечникова к брату в Коломну и окрестности хорошо известно.

Но связи с Тверским краем у потомков Н. И. Лажечникова не прекращались. Об этом свидетельствует «Дело по прошению сына отставного подпоручика Ивана Николаевича Лажечникова Александра Ивановича Лажечникова о причислении его к роду означенного отца его и выдаче ему свидетельства о дворянстве вместе с метрикою о его рождении»[21]. Дело это было начато 13 мая 1892 года и закончено буквально на следующий день, 14 мая. Дело это было возбуждено внуком Н. И. Лажечникова, сыном почему-то пропущенного в документах дела 1849 года Ивана, который, впрочем, по книге М. Чернявского, составленной в 1869 году, числился в составе рода. Из этого дела мы узнаём, что А. И. Лажечников живёт в Москве, во 2-м участке Тверской части, в Чернышевском переулке, в доме Василенко, № 3. Далее А. И. Лажечников предоставляет копию формулярного списка своего отца: Иван Николаевич Лажечников родился 18 октября 1846 года (что соответствует известным нам данным), правда, почему-то — из дворян Пензенской губернии. Учился И. Н. Лажечников в Николаевском инженерном училище, с 3 сентября 1863 года вступил в службу кондуктором в роте Николаевского инженерного училища. Дальнейшее продвижение его по службе было достаточно успешным: 8 августа 1866 года — прапорщик 2-го Кавказского Северного батальона; с 13 декабря 1866 года по 13 января 1868 года — батальонный адъютант; 8 июля 1869 года — поручик; с 30 января 1871 года в отставке. Отставка, как мы вскоре поймём, произошла вследствие женитьбы, по семейным обстоятельствам. И. Н. Лажечников был женат на дочери коллежского советника Екатерине Павловне Сервиановой, имения родового или благоприобретённого у него и его жены не было. В 1879 году он проживал в Москве, в 4-м квартале Пречистенской части, в доме Подладчиковой (л. 2–3). Далее в деле мы находим копию свидетельства, выданную Московской духовной консисторией. Согласно этому документу, 20 апреля родился, а 23 апреля 1870 года был крещён в московской Христорождественской церкви в Кудрине сын И. Н. Лажечникова Александр. Восприемниками его были коллежский советник Павел Захарьевич Сервиянов и вдова Елизавета Александровна Лажечникова (л. 5), дед со стороны матери и бабушка со стороны отца.

Возвращаясь к братьям Ивану Ивановичу и Николаю Ивановичу Лажечниковым, которые и являются главными нашими героями, мы должны поставить ещё один, последний «загадочный» вопрос. Обычно для внесения в родословную книгу дворянам необходимо было предоставить целый ряд документов, который удостоверял бы, в первую очередь, их принадлежность к потомственному дворянству. Как мы поняли, братья Лажечниковы выслужили себе потомственное дворянство, так как отец их был богатым, просвещённым человеком, но — купцом[22]. Между тем у М. Чернявского об Иване и Николае Ивановичах сказано: «дети коммерции советника, дворянина»[23]. Что это значит?

Коммерции советник — это почётный титул, который был установлен в 1800 году для купечества; он соответствовал VIII классу статской службы, то есть чину коллежского асессора. С 1824 года было определено, что звания коммерции советника могут быть удостоены купцы, пробывшие в I гильдии 12 лет сряду. В 1836 году коммерции советникам, а также их вдовам и детям, было предоставлено ходатайствовать о причислении их к потомственному почётному гражданству. В 1854 году сыновья коммерции советников получили право поступать на государственную службу (канцелярскими служителями второго разряда). Итак, мы видим, что всё время права и прерогативы коммерции советников расширялись, но они никогда не уравнивались с правами и прерогативами дворянского сословия. На этом фоне формулировка М. Чернявского выглядит крайне странной, а для члена правления губернского дворянского собрания она граничит с нарушением дворянских прав и вольностей, которые как раз и должны были соблюдать такие структуры, как дворянские собрания.

Тверских «тайн» у Лажечникова осталось ещё немало. Мы пока не выяснили, когда и у кого он приобрёл и когда и кому продал своё первое тверское имение Коноплино (а прежнего Коноплина даже в развалившемся состоянии уже никто не увидит: там теперь новый хозяин и новая жизнь). Мы пока не знаем, где находилось его второе тверское имение Никольское (и уж тем более не знаем, когда и у кого он его приобрёл и когда и кому продал). Признаемся честно: мы никогда не узнаем чужую жизнь во всех подробностях. Чужая жизнь в принципе стремится закрыться от наших любопытных глаз, и правильно делает. То, что мы не смогли раскрыть и понять, может раскрыться перед нашими потомками, но может, вообще никогда никому не раскроется. Важно, чтобы мы не считали себя или наших предков лучше, не приукрашивали и не ухудшали, а видели бы людей — людьми.