Глеб Семёнов

Хроники Мизии
Книга 4
ЛИЦА ГНЕВА

Нищий

Свитон поднял лицо от холодной земли. Лето, подумал он, втянув в себя воздух, мне везет. Вернее это была не земля, а каменные ступени ко входу в храм. Служба в храме только что закончилось, и прихожане прилежно ступали по широким ступеням, выходя в мир. С обеих сторон по краям лестницы притаился нищий люд, который при виде выходящего из святых недр потока как один пал ниц и склонил лица, выставив раскрытые ладони, шапки и миски. Как выяснилось, Свитон был одним из них.

Он медленно поднялся, пристально разглядывая мир вокруг себя, ведь, он видел его впервые. На нем было черное тряпье, ноги его были босы, а руки черны от въевшейся грязи, как печная труба изнутри. Наверное, такое же было и лицо, но кроме цвета о своем лице Свитон пока предполагать больше ничего не мог. Единственное, что он сразу выяснил - что у него нет ни бороды, ни усов, волосы длинные и спутанные, да и роста он такого же как был, в общем, пока ничего нового в своем новом теле он не обнаружил.

Свитон поднял голову к шпилю храма и пробормотал.

- Прости, брат. Надеюсь тебе там лучше, чем здесь.

Свитон медленно спустился по ступеням на площадь перед храмом и побрел, куда глаза глядят. Но глаза у него никуда не глядели. В первый момент пробуждения вспыхнуло в его груди светлое озарение: "Свободен!!!", и тут же сгинуло: "Нет, о, боже, нет!!!". Нет. Ничего не кончилось. Свитон поднес руки к лицу, словно спрашивая у них:

- Меня, ведь, застрелили.... Ведь, не я, не я сам! Я достаточно хорошо владею револьвером, чтобы отличить, когда из него стреляю я, а когда кто-то другой, даже на пороге смерти. Почему я здесь?!! Неужели... я стал чудовищем?! И меня ждет бесконечная дорога, с верстовыми столбами смертей и возрождений, в прошлое. Где я стану отвратительным летающим гадом....

Последняя мысль подкосила его. Он сел, там, где шел и бессильно уронил лицо в руки. Он бы заплакал, если бы умел, но... этим необходимым нормальному человеку навыком он не владел.

Возница дорогой кареты, яростно матюкнувшись, огрел его от души кнутом по спине, но Свитон даже не вздрогнул и остался сидеть, так что карете пришлось его объехать.

В душе Свитона клубилась безликая тьма, словно он падал в бесконечную пропасть, столь глубокую, что ни один луч уже не проникал сюда. Он испытывал подобное отчаяние и раньше. Но кому-то этого было мало. Если он стал чудовищем, то подобное внутреннее ощущение будет сопровождать его теперь всю его долгую жизнь. Добро пожаловать на сей круг, Свит.

- Я не понимаю, почему? - Вслух сказал Свитон, покачав головой. - Этого не должно было быть! - Бессильное восклицание полностью лишило его сил, ему захотелось лечь на землю прямо тут, и мало кому на земле было известно подобное усилие воли, чтобы встать и куда-то пойти, которой он применил к себе, едва не вывернув себя наизнанку.

Все-таки его вопрос оставался без ответа. Пока еще не было окончательной ясности - это единственное, что двигало им, пока он шел по городу, разглядывая витрины и людей.

Увидев, впереди еще одну роскошную карету, Свитон почтительно посторонился, склонив голову, а когда карета, уже, казалось бы, миновала его, и ни возница, ни кто другой на него больше не смотрел, он прыгнул, как голодная рысь. Легкое, изнуренное бесконечным голоданием тело послушалось его замечательно. Он бесшумно прилип к борту кареты, потом распахнул дверцу и ворвался внутрь. Он уже знал, что внутри сидят две дамы. Одна пожилая знатная, вторая - ее тоже пожилая служанка. Так оно и оказалось. Дамы реагировали на него так медленно, что даже выражение возмущения у них на лицах не успело проступить как следует. Знатная как сидела, так и осталась сидеть, а служанка немного отклонилась от него в сторону. Свитон оглушил обеих, после чего завладел кошельком знатной дамы, и, на повороте, когда ни вперед, ни назад временно не было ни души, незаметно для возницы выскользнул из кареты на мостовую, после чего продолжил свой обход города.

На основании своего опыта, он хорошо разбирался в том, где в городах такого-то и такого-то уровня богатства искать разные заведения, поэтому букинистическую лавку он обнаружил довольно быстро.

Звякнув дверным колокольчиком, он вошел внутрь. Хозяин как раз что-то делал под прилавком задом к двери, и когда он разогнулся на звук, тучное лицо его было натужено и багрово.

- Духовной литературы нет. - Сразу заявил он, едва увидев Свитона.

- Мне нужна историческая. - Сказал Свитон. - Древняя история, профессиональное издание.

Мясистые брови взлетели вверх. Хозяин далеко не сразу сдвинулся с места, чтобы исполнять заказ, а некоторое время играл со Свитоном в гляделки, решая, видимо, в уме какие-то головоломки. Свитон ждал и смотрел ему в глаза. Хозяин нахмурился.

- У меня есть Гамм, собрание летописей. - Сказал он.

- Очень хорошо. - Сказал Свитон. - Давайте.

- Но он стоит триста серебром!

- Давайте, давайте.

Хозяин обошел вдоль прилавка почти весь магазин по периметру, по дороге прихватил с собой лестницу, у самого окна, кряхтя, взгромоздился на нее и добыл с верхней полки увесистый том.

Свитон отсчитал ему деньги и исчез из-под его пристального и крайне недоброжелательного взгляда в тенях города.

Найдя место, где никто не ходил лет, наверное, пятьдесят, - в кустах за домом с закопченным стенами, который стоял возле самых железнодорожных путей, Свитон уселся на землю и, раскрыв на коленях книгу, стал в уже не столь ярком вечернем свете лихорадочно изучать ее.

То, что он там прочитал, заставило его задуматься. Впрочем, еще во время бродяжничества по городу, Свитон практически убедил себя, что он не чудовище. Он более или менее хорошо изучил образ мыслей чудовищ, пока охотился за ними до своей гибели. И если он был прав в своих умозаключениях, чудовище не вело бы себя сейчас так, как он, оно бы не чувствовало того, что чувствует он, и мысли его было бы другими. Да мерзкий паук Дкорс вел в его адрес очень душещипательную речь, но разве возможно такое театрально-убедительное красноречие при настоящей терзающей нутро боли.... Да и сейчас, усевшись в свое гнездо, Свитон лишний раз проверил свежую кровоточащую рану от кнута на спине, какой никак не могло быть у неуязвимой нечеловечины.

Летописи поведали Свитону о двуглавом драконе, который не дышал огнем, а рушил и разил все вокруг себя ужасным криком. Свитон уже читал об этом драконе, еще в прошлой жизни в мемуаре короля Ирминара Шепелявого. Тот называл этого дракона Призрак-Нетопырь. Согласно автору четырехглавый монстр сжег в пепел своего собрата по виду, стоило им сойтись на узкой дорожке.

- Ни дать, ни взять, это мой брат. - Пробормотал Свитон. - Я, наверное, должен так его называть. Только в каком смысле - брат? В прямом? Или в иносказательном - брат по выбору пути? И сколько нас таких - "братьев"?

Свитон захлопнул книгу.

- И что мне с ними со всеми делать?

Над городом уже сгущались сумерки. Свитон лег на спину, растянувшись на земле во весь рост, и тут же уснул, ибо блаженный покой посетил его после ужаса и отчаяния.

Свитону приснился сон. Он видел Лар и Чара, которые сидели за столом у окна, и пили чай. За окном сияло солнце, и Лар была непривычно сияющая и покойная. Лар улыбалась, и ее карие глаза смотрели мягко, а не с вялой скрытой жестокостью. Чар тоже сиял, как новый самовар и то и дело улыбался. Свитон тоже был там с ними, вроде как гостем. Они даже говорили с ним о какой-то милой ерунде, от которой у него осталось в памяти только глупое желание улыбаться и бездумно хихикать.

И когда Свитон проснулся и увидел над собой дрожащие под ветром закопченные листья куста и белесое небо, и вспомнил где он и кто он, то ему очень захотелось застонать, жалобно и безнадежно. Он сдержался, но когда решил, что пора вставать и стал медленно и неохотно подниматься с земли, то все-таки застонал. Сев, он погладил себя по коленям, вздохнул еще раз и, вспомнив Чара, сказал: "Э-хе-хе, ладно, пошли жить". Забрав единственное свое имущество - дорогую книгу профессора исторических наук Гамма, он вылез из-под куста и отправился до магазина рабочей одежды, который уже видел.

В зеркалах отражался в точности такой же человек, который погиб в Виргиде несколько лет вперед. Неужели, подумал Свитон, внутренне усмехнувшись, какого-то человека растили в этом времени специально для меня, а он бедняга, даже об этом не догадывался. Это смешно и жестоко одновременно, и я даже не знаю - что больше.

Облаченный в новый недорогой, но свободно скроенный и не стесняющий движений костюм, кепку, вооруженный револьвером, Свитон пришел на вокзал и, устроившись в зале ожидания, раскрыл "Крылатые вести Мизии". На первой же полосе он прочитал:

"Очередное жестокое убийство потрясло город Сейну во вторник двадцать пятого числа. Жертв таинственного зверя теперь стало сразу на две больше. В Караульном переулке, буквально на пороге своего дома были разорваны на куски Едерда Васт, шестидесяти двух лет и ее шестилетний внук Кайм Оссорит. Они были опознаны только по документам, обнаруженным в сумочке госпожи Васт. Комиссар полиции заявил, что теперь у него нет никаких сомнений, что все эти убийства дело рук человека. К расследованию привлечены множество специалистов, в том числе и охотники, мнение которых однозначно - дикий или обезумевший домашний зверь не стал бы просто разрывать людей на мелкие куски, не поедая их. К тому же, как сказал комиссар, эта дьявольская охота на беззащитных людей идет уже месяц, и за это время обязательно должны были найтись свидетели, которые видели это животное, кем бы оно ни было, не говоря о том, что после облавы, проведенной неделю назад, к которой был привлечен полк регулярной армии, город был прочесан вдоль и поперек, и в нем были уничтожены все бродячие и даже многие домашние животные, которые могли представлять угрозу людям. Несмотря на эту, безусловно, жестокую, но необходимую меру, убийства продолжаются.

Нам придется признать, как бы ни было ужасно это предположение, что этот зверь скрывается под личиной обычного человека, которого наверняка видели многие, возможно, многие с ним мило беседовали, ничего не подозревая, не говоря уже о том, что у него может быть семья, которая тоже находится в неведении, чем он занимается по ночам. Полиция прикладывает огромные усилия, чтобы поймать убийцу, но пока единственное, что меняется в Сейне, это количество надгробий на городском кладбище".

Свитон свернул газету и поднял глаза к расписанию поездов.

"Виргид - Сейна, экспресс, тринадцать сорок" - прочитал он.

Неизвестный

"Меня зовут Свитон Ингур. Я неупокоенный. Со времени своей первой смерти я умирал и воскресал уже несколько раз, каждый раз откатываясь скачками все дальше и дальше в прошлое и вышвыривая очередного безвинного беднягу из его тела в рай ли ад, смотря что он успел заслужить на данный момент. Я сохранил свою человеческую суть и по сей день, так что я не чудовище, хотя и обладаю одним их качеством. Да, пожалуй, еще в любой моей жизни наступает момент, когда у меня пропадает желание уворачиваться от очередной пули. Я провожу отпущенное мне время в каждом новом теле за одним и тем же занятием, я ищу чудовищ и уничтожаю их. Я мог бы начать работать и попытаться завести семью, но я проклят. И слова моего проклятия гласят: "беги от людей". Я не знаю, кто сотворил со мной эту глупую шутку, я не могу назвать это иначе, чем шуткой, потому что то, что происходит со мной, не имеет никакого смысла, и только возможно под каким-то углом зрения - смешно. Я не знаю, кому и для какой цели я понадобился в таком качестве. Я воюю с чудовищами по привычке, потому что это единственное дело, которое не вызывает у меня инстинктивного отвращения, и потому что на этом пути я могу быть вечно один. Но главный мотив моих скитаний по Мизии из конца в конец - найти ответ на мой вопрос - зачем я живу? - или того, кто мне на него ответит".

Свитон отложил перо и посмотрел через ряд столов на человека в кольчуге, который сидел лицом к нему и собирался есть суп. Вчера, когда Свитон пришел к бургомистру, небольшого городка, тот отказался платить ему аванс, сказавши, что уже нанял охотника - знаменитого ведьмака Кудрявая Рысь. Впрочем, если он, Свитон, убьет Мануна первым, то получит всю причитающуюся награду.

Кличка человека, на которого смотрел Свитон, видимо, была юмористическая. Дело в том, что волосы у него росли только на одной половине головы. Видимо, с другой половины у него когда-то была содрана кожа, возможно, чьими-то кровожадными когтями, и теперь волосы на ней не росли, а только змеились множественные шрамы. Обычно это его уродство было скрыто под шлемом, но сейчас за обедом, он снял шлем и положил его рядом с собой на стол.

Ведьмак достал из пожитков какой-то мешочек и обильно припорошил суп сухими травами. После этого он строго уставил взгляд прямо перед собой и, беззвучно шевеля губами, прочел молитву, и только после этого принялся за еду.

Свитон поглядел на исписанный листок - свое письмо-признание непонятно кому, потом взял его, встал из-за стола и отправился к барной стойке, на которой стоял канделябр со свечами. Под удивленным взглядом хозяина, у которого, он только что купил бумагу, перо и чернила, он поднес свое письмо к огню и сжег его.

Отряхнув руки от пепла, он отправился к ведьмаку и бесцеремонно уселся рядом с ним.

- Ты опередил меня. - Заявил он. - Но я, все же, не отступлюсь. У тебя есть аванс. Убирайся. А я сделаю работу.

Ведьмак аккуратно положил ложку рядом с тарелкой, утер усы и спросил.

- Ты считаешь, что справишься с ней лучше меня?

- Я считаю, что тогда ты останешься в живых.

- Я мог бы сказать тебе, сколько тварей преисподней на моем счету.

- Не знаю, кого ты убивал, - не спустил ему Свитон, - Но с чудовищами ты однозначно не имел дело.

- Почему ты так думаешь? - Абсолютно невозмутимо спросил ведьмак.

- Потому что ты жив. - Ответил Свитон.

Ведьмак пожал плечами и взялся за ложку. Но потом все же сказал.

- Если хочешь, пойдем вдвоем и поделим награду и аванс пополам.

- Не выйдет. - Сказал Свитон. - С тобой у меня не получится.

- А с кем получится?

- Это мой профессиональный секрет.

Тут ведьмак в первый раз повернул голову и в упор поглядел на Свитона.

- Я издалека вижу воинов. - Сказал он. - Ты дорого стоишь. Я бы пошел с тобой. Но если уж у нас не получилось, то я пойду один. А награду получит тот, кто доберется до Мануна первым.

Кудрявая Рысь оглядел просторную и какую-то пыльно-пустоватую комнату, что определялось скорее по запаху, чем взглядом или даже каким-то другим чувством, побарабанил пальцами по столу и сказал.

- Мне сказали, Рачт, что ты неоднократно ходил охотиться на Мануна.

- Ходил. - Угрюмо пробубнил Рачт, высокий здоровяк с черной шевелюрой и черной бородой. - И буду ходить.

- Почему его так назвали?

- Точно не знаю. Говорят, голос у него гнусавый, те, кто его видел, говорят.

- А ты видел?

- Нет.

- А что ты вообще видел? Какие-нибудь есть результаты твоей охоты?

- Следы только видел. - Рачт поднял взгляд и уставился в окно. - В Высохшем Болоте его логово.

- Почему там?

- Лес там совершенно непроходимый. Раньше болото было. Бурелом один. - Рачт хлопнул дубовой ладонью по столу. - Он ведь головы у трупов забирает! Ни одной не нашли. Они где-то у него лежат. В логове. Но Пестрый Гай и Березвая Пуща вдоль и поперек исхожены, я сам там сто раз ходил! Нет там ничего! Было бы - нашли. Только на Высохшее Болото не исследовано. Да и чего говорить - туда страшно идти. Там же больше всего людей и полегло. Вот и ходят кто где, только не там.

- А тебя что толкает на эти опасные вылазки?

Рачт яростно вскочил, растопырил свои длинные руки посреди пустой хаты и яростно выкрикнул.

- Вот что!!! Где все?!

Он неожиданно заплакал крупными слезами, снова сел за стол и уронил голову на руки.

- У меня такое ощущение, что он делает это специально. - Сказал Кудрявая Рысь.

- Что? - Пробубнил Рачт.

- Оставляет неполные семьи. Я не слышал ни об одной семье погибшей целиком. Как правило, выживают самые дееспособные, словно для того, чтобы было кому рыдать и даже пытаться мстить. - Кудрявая Рысь помолчал, а потом добавил. - Может быть, ему нужны вовсе не смерти, а слезы и ненависть.

- Да!.. - Рачт замахнулся кулаком, но вместо того, чтобы ударить им по многострадальному столу бессильно опустил руку.

- Какие у него следы? - Спросил ведьмак.

- На медвежьи похожи, только больше, и когти длиннее.

Ведьмак встал, чтобы идти.

- Это..., - вдруг спохватился Рачт, - Этот парень, второй охотник, тоже был у меня. Я ему след нарисовал. Он... сказал странную вещь. Я до сих пор не пойму, что он имел в виду.

- Что?

- Он сказал, что я наверняка много раз видел Мануна.... Я не пойму, он глупый что ли?.. Как я его мог видеть, если я его не видел? Ты не можешь сказать, что он имел в виду?

- У него бы и спросил. - Огрызнулся ведьмак.

Рачт покачал головой.

- Меня от его слов прямо страх взял. Как ты думаешь, он может быть прав?

Кудрявая Рысь задумался.

- Я думаю, он знает, что говорит. У него опыта поболее моего. Так что ты, когда в следующий раз соберешься на свою охоту, подумай лишний раз.

Здание больницы было очень мрачным. Серый с потеками камень. Решетки на окнах, занавешенных как одно белым. Свитон просидел там с утра и до темноты, когда, наконец, нужный ему доктор освободился.

Коссом Иат вышел в переднюю уже в дорожной одежде, и имел такой вид, словно начисто забыл о назначенной встрече и собирался прошествовать на улицу, сесть в свою повозку и убыть до дому. Но Свитон загородил ему дорогу.

У врача было застывшее в суровых складках лицо, как у старого солдата, прошедшего войну, Свитон подумал, что если будет нужно, Коссом будет работать и ночью, сутки напролет, словно он тоже одержим своим делом, как сам Свитон. По крайней мере, Свитону показалось, что он видит хотя бы отчасти родственную душу. Они разговаривали на улице.

- Я могу показать вам труп, который еще не похоронили. - Сказал Коссом.

- Но я не увижу других трупов, а вы видели все. Или это не так?

- Многих. Он убивает одинаково. Перерезает горло. Это приводит к быстрой смерти. Все остальные раны наносятся уже трупу. Голову он отрывает после того, как убивает.

- Чем он убивает?

- Когти, очень длинные, как ножи. И зубы. Челюсть похожа на собачью или волчью.

- То есть не такая уж и большая?

- Да. Про него говорят, что он размером превосходит медведя, но судя по челюсти, он размером, возможно, с крупного волка.

- Все трупы получили одинаковые ранения, или в чем-то есть разница, я имею в виду: мужчина, женщина, взрослый, ребенок?

Лицо доктора стало еще более суровым, как серая маска.

- Ранения у всех практически одинаковые, но одна женщина была изнасилована.

- До смерти или после?

- До. - Глухо сказал Коссом.

- Что за женщина?

- Вам нужно имя?

- Имя, возраст, хороша ли была собой, возможно, вы что-то знаете о ее характере?

Коссом насупился и недовольно мотнул головой.

- Ну что ж. - Сказал он. - Начать с того, что это была молодая девушка, прекрасно сложенная. Я знал ее живой - да, очень красивая и милая девушка. Насколько я знаю, покладистая и благородная. Так что эта тварь растоптала прекрасный цветок человеческого рода, все ее родные и друзья очень горевали. Ее звали Мага Улату Что вам еще рассказать?

Коссом с подчеркнутой любезностью повернулся к Свитону. Но Свитон не смотрел на него. Он думал о своем.

- Пожалуй, все. - Наконец, сказал он.

- Тогда всего доброго.... - Сказал врач, и уже, садясь в повозку добавил. - И удачи.

Свитон вышел на улицу, поглядел вслед повозке, а посмотрев в другую сторону, узрел ведьмака, который на своем вороном коне проезжал мимо. Кудрявая Рысь, наклонил для приветствия голову в шлеме.

- Не пойму, - сказал Свитон, - Почему ты едешь мимо? - Он кивнул в сторону здания больницы.

- Я уже там был. - Ответил ведьмак.

Свитон оседлал своего коня и пустил его шагом рядом с вороным красавцем ведьмака.

- У тебя серьезное оружие. - Кивнул он на очень мощное ружье, притороченное к седлу ведьмака.

- Я его приобрел для другой цели. - Ответил Кудрявая Рысь. - Его не брал мелкий калибр - очень крепкая шкура. Но я думаю, оно мне пригодится и сейчас.

- Лучше возьми, что побыстрее и полегче.

- Говорят, Манун больше медведя и пули его не берут.

- Я думаю, он совсем не похож на медведя. - Сказал Свитон.

- А на кого, по-твоему?

- На человека.

- Вот как?! - Ведьмак был искренне удивлен.

- Чему ты удивляешься? - Спросил Свитон. - У чудовищ нет никакого свода правил на кого им походить. Это все наши страхи. Я не знаю, кто там виделся в потемках этим рассказчикам, но наверняка все они отъявленные вруны.

- Между прочим, ты сам говорил, что Мануна наверняка видели многие. А теперь заявляешь, что его никто не видел. Как тебя понимать?

- Конечно, его видели. - Сказал Свитон. - Не могли не видеть, если он ходит по селам среди людей. Я видел его следы на улице, во дворах, под окнами... он ходит, заглядывает в окна.

- Ты уверен?!

- В том, что видел я, я уверен. А насчет того, что его никто не замечает, то между тем, что видят наши глаза и тем, что видит разум - большая разница. Разум видит только то, что окрашено чувствами, чего мы боимся или чего желаем. Но Манун настолько чужероден в нашем мире, что разум человека не знает в какой эмоциональный цвет его окрасить, потому он видится, как пустое место. Я знаю, как это происходит, я сам умею скрываться подобно ему, но, конечно, далеко не так совершенно. В отличие от людей, чудовище почти не испытывает эмоций, поэтому видит все. Просто все. И к нему невозможно подкрасться незамеченным.

- Покажи мне его следы. - Попросил ведьмак.

- Конечно. - Свитон пустил коня рысью.

- Это самый четкий след Мануна, который я нашел. - Сказал Свитон, указывая на нетоптаную землю у самой стены двухэтажного дома.

Кудрявая Рысь опустился на колени и склонил голову к самой земле. Он был хорошим следопытом, а след был действительно очень четкий, так что можно было рассмотреть его в подробностях, даже ночью.

- Я никогда не видел таких следов. - Сказал он, наконец. - Но это не след человека. Даже не близко. Больше похож на звериный. На след крупной кошки, только совершенно не видны отпечатки когтей.

- Возможно, как и у кошки, у него когти втягиваются. - Сказал Свитон. - Посмотри на другие следы, что скажешь?

- Он стоял тут....

- Да.

Кудрявая Рысь долго молчал. Когда он снова заговорил, его голос был глухим.

- Я вижу отпечатки только задних лап.

Он встал на ноги. Прямо на уровне его лица оказалось чье-то окно, комната внутри была освещена свечой, шторы были задернуты, но только наполовину. Кудрявая Рысь мельком глянул в окно и тут же отвернулся. Лицо его было мрачным. Сделав шаг, он прижался спиной к стене между окнами и шумно выдохнул.

- Я все-таки еще раз предлагаю тебе сотрудничество. - Сказал он. - Бери аванс и две трети награды. Я уверен, что пригожусь тебе, хоть у меня и нет такого опыта.

- Нет. - Сказал Свитон. - Это не обида и не гордость. Просто мне нужен совсем другой помощник, и ты не подходишь. Лучшее, что ты можешь сделать - это уехать.

- Я не могу уехать, я подписал договор.

- Тогда тяни время и жди, когда я сделаю работу.

- И этого я делать не буду! - Вскипятился ведьмак. - Завтра же утром поеду на Высохшее Болото искать его логово. Он охотится только ночью, а днем где-то отсиживается. Днем я его и найду.

- Как хочешь. - Равнодушно сказал Свитон.

Свитон стоял, разглядывая накидку для кресла. Эта накидка лежала сложенная в углу, но Свитон развернул ее и теперь любовался узором.

- Ну, что, выбрали что-нибудь? Может быть, вам помочь? - Раздался сзади молодой девичий голос.

Свитон оглянулся, чтобы узреть дочь хозяйки Иманиль. Он видел ее раньше, и на его взгляд она была хороша собой, невысокого роста, с приятными формами, но вовсе не такая коренастая и пышнотелая, как большинство низкорослых барышень.

- Вам нужна скатерть? - Спросила Иманиль. - У нас большой выбор. - Она подошла к столу на котором лежало несколько скатертей, сложенных таким образом, чтобы был виден самый красочный узор. - Все ручной работы. - Сказала она с гордостью.

- Нет. - Сказал Свитон. - Мне вот это.

- Накидки для кресла? - Понимающе сказала Иманиль и направилась к одной из полок. - Вот, можете выбирать, пожалуйста. Есть большого размера, есть поменьше. Пожалуйста, выбирайте, какой вам больше всего нравится узор?

Свитон все еще держал в руках обнаруженную им накидку.

- Нет, вы не поняли. - Сказал он. - Мне вот это. Если она, конечно, продается.

- А-а.... - Неопределенно протянула девушка, смущенно взявшись за подбородок. - Нет, почему же, она продается, просто....

- Что? - Свитон развернул накидку перед собой, еще раз осмотрел и сказал. - Сколько она стоит?

- Я-а... даже не знаю. - Еще более смущаясь, сказала девушка.

- А что с ней не так?

- Нет-нет, все так, просто даже удивительно, что вы хотите ее, посмотрите лучше эти накидки, они гораздо более качественные!

- Не знаю. - Сказал Свитон. - Я в этом не разбираюсь. Мне она нравится.

- Но вы даже не хотите посмотреть!

Свитон стоял, обнявшись с накидкой, с самым непреклонным видом.

- Ну, хорошо. - Наконец, неуверенно сказала девушка. - Просто я даже не знаю ее цены. Дело в том, что все эти накидки и скатерти шьет моя мама, а я только помогаю. Она настоящая мастерица, а я только учусь. А эту накидку шила только я, так что.... - Она замолчала, смешавшись. - Если хотите, - вдруг выпалила она, заливаясь румянцем, - Я ее вам подарю!

- Нет, нет. - Сказал Свитон. - Так не пойдет. Я так не могу. Давайте тогда так. Я вам тоже подарю кое-что из того, что добыл сам. - И Свитон целеустремленно полез в свою заплечную сумку.

- Нет, что вы, не надо.... - Пыталась жалко протестовать Иманиль, но Свитон ее не слушал.

- Вот. - Заявил он, добывая из сумы ровный квадрат выделанного меха, размером с поднос. - Как вам?

- Вы что! - Грозно нахмурилась Иманиль. - Это же.... - Она непроизвольно подошла поближе и потрогала очень мягкий густой и шелковистый, серый, но с прекрасным голубым отливом, мех. - Это, наверное, очень дорогой мех! Вы шутите?!

- Неправда. - Заявил Свитон. - Он вообще нисколько не стоит. Вы думаете, он чей?

- Не знаю. - Сказала девушка. - Я вообще-то разбираюсь в мехах, но этот.... - Она все никак не могла перестать гладить чудной мех и поворачивать его так и эдак в проходящем свете.

Наконец, она посмотрела на Свитона.

- Наверное, он какого-нибудь горного барса. Очень густой и теплый. Я слышала, такие водятся на вершинах гор Дооргии.

- А вот и нет. - Сказал Свитон. - Это мех чудовища, Снежного Полоскуна. Он жил в наших Белых Горах, на берегу озера, которое оттаивало только на полмесяца в году. Но он своим дыханием круглый год поддерживал в льду полынью и... топил там людей. Люди погибали от холода в этой полыньи.... Много людей.

Иманиль остановившимся взглядом смотрела на Свитона. Шкуру она поспешно выпустила из рук.

- Вы такое говорите.... - Пролепетала она.

- А мех действительно хороший. - Сказал Свитон. - Даже не подумаешь.... - Он вздохнул.

Иманиль чуть склонила голову, косо глядя на Свитона.

- Если это правда, то откуда он у вас?

- Я убил этого Снежного Полоскуна. Я охотник на чудовищ. И здесь я за тем же, хотя, как выяснилось, я опоздал, и бургомистр уже нанял одного ведьмака.

- Зачем вам накидка для кресла? - Без улыбки спросила Иманиль.

- Носить с собой. - Сказал Свитон. - Нам иногда нужны странные вещи, чтобы... отвлечься от дурных мыслей в одиночестве. А вот это уж я совсем не хочу с собой таскать. - Он потряс шкурой. - Так что забирай так, даже если не отдашь мне свою накидку.

Девушка, наконец, улыбнулась.

- Бери, конечно. Я старалась. Это пока лучшая моя работа.

В этот момент входная дверь открылась и в зале воцарилась дебелая пожилая матрона с изначально недовольно-подозрительным лицом. Она неприязненно поглядела на Свитона, с ужасом - на свою дочь, Свитон вышел.

- Ты что?! Не смей даже о нем думать!

- Мама, вы о чем?

- Я все по твоему лицу вижу! Ты знаешь, кто он такой?

- Да, знаю.

- Он же зверь в человеческом обличье!

Свитон слышал этот разговор уже с улицы через неплотно прикрытую дверь, подобно тому, как он слышал многие звуки, недоступные другим. Он остановился.

Отец Иманили умер оттого, что беспробудно пил и поплатился за это. Ее мать одна подняла хозяйство, организовала целое производство и имела уже кое-каких наемных работников. Иманиль под ее опекой сохранила в себе чистоту и наивность. Какое-то новое или давно забытое чувство зашевелилось в груди Свитона, он с надеждой прислушался к нему, но его уже и след простыл, так что он даже не успел осознать, что оно такое.

Он пошел дальше.

- И много у тебя историй? - Спросила Иманиль.

Свитон поглядел на свою книжку и пролистал между пальцами.

- Не знаю, я не считал. - Сказал он. - Много, наверное.

- Расскажи какую-нибудь.

- Хорошо, но сначала - ты.

Иманиль огляделась и зябко повела плечами. Они зашли уже довольно далеко в лес, и закатного солнца совсем не было видно за деревьями, только тревожный вечерний полусвет крался между стволами. Потом она зорко поглядела на ружье Свитона, которое тот нес за плечом.

- Ты уверен, что на Высохшем Болоте нет Мануна? - Тревожно спросила она.

- Да. - Не моргнув глазом ответил Свитон. - Он прячется далеко отсюда, на берегу Мутного пруда.

- Это в том конце Пестрого Гая, где станция Свирная?

- Да. Головы, которые он отрывает у трупов, он топит в этом пруду, поэтому их не могут найти, а поскольку вода там мутная....

- Ой, хватит! Давай не будем об этом! Что ты сразу о своей работе?!

- Не будем. Вот, смотри, полянка хорошая.

Свитон пошел вперед, вышел на крохотный прогал между деревьями, откуда было видно сиреневое небо, и раскатал на траве одеяло.

- Садись. - Сказал он.

Иманиль послушно села на одеяло. Свитон сел рядом и обнял ее. Он сразу почувствовал, как девушка расслабилась и прильнула к нему, словно почувствовав себя под надежной защитой. Но потом она отстранилась.

- А когда ты собираешься идти на охоту? Если ты уже знаешь, где прячется Манун, почему ты еще не напал на него?

Свитон отпустил ее.

- Я.... Не уверен, что у меня получится. - Наконец, сказал он. - Я хотел... провести хотя бы один вечер с тобой, прежде чем....

- Хорошо. - Иманиль снова прильнула к нему. - Я знаю, что мы врунишки, и во всем мы уверены, ну пусть....

Они незаметно оказались в лежачем положении на одеяле.

- Так ты мне расскажешь самую красивую свою сказку? - Спросил Иманиль.

Свитон листал книгу.

- Это не сказки. - Сказал он. - Это были. Это все было на самом деле или, по крайней мере, так думают.

- Это вдвойне интересней! - Поежилась Иманиль.

- Не знаю, уж, самая ли она красивая.... - Пробормотал Свитон. - Вот, например, "Сказ про Хрода-сироту".

Жил был Хрод, и был он, соответственно, сирота, потому что не было у него ни отца, ни матери. И рос, и мужал он один, познав и труд, и лишения, и много горя. Он хотел стать воином и много тренировался, но пока зарабатывал наемным трудом на разных фермах. Он любил подраться и слыл большим дебоширом.

И влюбился он в дочь гончара из соседнего села, прекрасную девушку Дану. И все у них было хорошо, и дело пошло даже к свадьбе. Но про Хрода знали жрецы из обители неподалеку от тех сел, поскольку многие им жаловались на него, что он одному руку сломал, другому зубы выбил, в общем, не было от него покоя.

И вот однажды к отцу Даны пришел жрец и сказал ему, что не желательно с точки зрения неба свадьба. В тех краях люди верили в нити судьбы, которыми один человек может быть связан со многими другими людьми, но со многими же был и не связан никак. И жрецы были в состоянии определить какие-то из этих связей для конкретного человека. Дана была очень набожна и часто посещала храм и общалась со жрецом. Вот он и говорит, что Дана и Хрод не связаны между собой. И если сближение людей, которым это суждено судьбой добавляет гармонии миру, то попытка дружить, и тем более пожениться для людей, которые друг с другом не связаны, чревата нарушением гармонии и бедами, и для них, в первую очередь, и для всех, кто их окружает. Старый гончар свято верил этому завету, да и Хрод ему не нравился. В общем, запретил он Дане идти за него замуж, а Хрода прогнал со двора.

Хрода это не больно-то и напугало. Он привык жить своим разумением, и делать, что хочет. Потому изловчился он и привлек на встречу Дану, тайно от отца. Но каково же было его удивление, когда Дана сказала ему, чтобы он уходил. "Почему?!", - изумился Хрод. "Я верю, что нам не по пути с тобой", - сказала Дана. "То есть из-за этого сказочника?!!", - возмутился Хрод. "Он не сказочник, а глашатай воли неба", - твердо ответила Дана и ушла. Хрод остался, как поленом по голове стукнутый. Он только что потерял свою возлюбленную и из-за чего?! Он поверить в это не мог! А потом взяла его такая злоба, какая только в больном или влюбленном сердце может родиться. В общем, прошло время, а затих Хрод. Вздохнули вроде бы все с облегчением, а Хрод меж тем рассчитался со всеми своими работодателями. И однажды утром прихожане не дождались жрецов в храме на службу. Пошли они в обитель, и обнаружили, что все там мертвы. Зарублены мечом, как при нашествии лютого врага. Никто из жрецов в живых не остался.

Кто это сделал, наверняка так никто и не узнал. Подозревали, конечно, Хрода, но доказать не могли, его никто не видел. И вообще с тех пор в той земле Хрода никто не видел.

Такая вот история. Ты не спишь?

- Нет. - Сказала Иманиль. - У нас тоже есть поверье, о правдивой воде. Что есть вода, как вода, а есть вода, которая правду на тайные вопросы отвечает. Только ее найти надо. Жрецы говорят, что умеют искать такую воду, чаще всего это река и обязательно ночью и в полнолуние, нужно задать вопрос и следить за рябью от ветра. Какая рябь пошла - такой и ответ.... А ты, наверное, такой же, как Хрод - не веришь ни во что?

- Я верю в бога. - Ответил Свитон.

- Смешной ты! Кто ж в него не верит?

- Я видел времена, когда это был не риторический вопрос, как сейчас. - Сказал Свитон. - И знаешь, что. Тогда гораздо больше людей действительно верило в бога, чем сейчас, когда для всех это общее место.

- Как странно ты говоришь. Сколько ж тебе лет, дедушка? Хи-хи!

Иманиль захихикала, потому что Свитон между делом распустил шнуровочку у нее на платье.

- Для девушек раздевание означает - освобождение, - продолжал свое нехитрое дело Свитон, - А для мужчин - обезоруживание.

- И ты, значит, раздеваться не будешь? - Хихикнула Иманиль.

- Нет. - Сказал Свитон и исчез.

То есть, вот только что он лежал рядом с ней, она чувствовал его дыхание и тепло его тела - и вот уже она одна. А вокруг, оказывается почти ночь уже, даже первая звездочка на небе видна. И холодно сразу стало так, что она аж задрожала, как зимой в мороз. Иманиль села, обхватила себя руками и неуверенно огляделась.

- Свит? - Негромко позвала она.

Никто не отозвался. Колыхнулись ветви справа, но это был всего лишь ветер.

- Свит, где ты?! - Иманиль, вдруг отчетливо поняла, что не помнит дорогу. Она никогда не ходила на Высохшее Болото, а сейчас она просто доверилась умелому провожатому и... она не понимала совершенно ничего. Что все это означает? Это шутка? Розыгрыш? Он сейчас прыгнет на нее сзади и зарычит, чтобы напугать? Иманиль оглянулась. Нет. Она не видела никого вокруг. Свитон исчез, словно его не было. Иманиль встала на ноги, поддерживая спадающее платье. По щекам ее бежали слезы. Холодный ветер пробирал ее насквозь. Ей хотелось оказаться сейчас дома в спасительном тепле. Просто взять - и оказаться, чтобы не надо было одной брести в полной темноте по страшному лесу неведомо куда....

- У-н-н-н-н.... - Раздался отчетливый звук прямо перед ней.

Он резко оглянулась и то, что, а вернее кого она увидела прямо перед собой, заставило ее помертветь и перестать дышать. Руки ее безвольно повисли, платье сползло, и вся она была как на ладони.

- У-н-н-н-н.... - Он медленно приближался к ней, облизывая длинные, шлепающие губы длинным, словно у огромной лягушки языком. Язык так и ерзал из стороны в сторону со все увеличивающейся скоростью. Манун явно испытывал наслаждение от того, что видел и от того, что он сейчас сделает.

Вот он вытянул вперед очень длинные тощие руки-лапы с огромными суставами, пальцы его с гремящими саблевидными когтями то сжимались, то разжимались, готовясь впиться и насладиться.

Иманиль стояла столбом, неподвижно глядя прямо перед собой в огромные черные, как смола глаза чудовища.

- У-н-н-АХ!!! - Резкий вскрик Мануна заглушил звук выстрела.

Из затылка чудовища вылетели красные брызги. Он дернулся всем телом, выгнувшись назад, а потом, словно сложившись в несколько раз вдоль своего огромного роста, рухнул в траву.

Но Иманиль тоже упала без чувств, словно до этого ее держал живой взгляд чудовища, а когда он исчез, разум ее погас вместе с ним. Впрочем, Свитону до этого не было дела. Он несся сквозь чащу, как отощавший волк. Налетев на труп чудовища, он с диким бешенством стал раз за разом всаживать штык в проклятые телеса, замахиваясь всем корпусом, словно колол дрова. Когда первобытная слепая ярость покинула его, Манун был буквально изрублен на куски.

- Я знаю, на что смотрят твои глаза, когда не видят ничего вокруг! - Хрипло прорычал Свитон.

Он стоял над трупом, тяжело дыша, то и дело бездумно вытирая трясущейся рукой пот со лба. Потом он тяжело разогнулся и медленно побрел к лежащей в двух шагах Иманиль. После неистового напряжения он испытывал огромную усталость. Но делать было нечего. Завернув девушку в одеяло, он поднял ее и понес сквозь лес домой.

До самого дома Иманиль так и не очнулась. Но как Свитон ни старался, как ни напрягал поджилки своей души, у него не получалось вызвать у себя раскаяние, тревогу за нее, жалость, хоть отголосок того неведомого чувства, которое вроде бы возникло в нем на мгновение, когда он увидел девушку в первый раз, хоть что-то черт побери! Он ничего не чувствовал. Только усталость. Пожалуй, только одна горькая мысль, что поганое чудище влечет его куда сильнее прекрасной девушки была значима. Эта мысль была не нова, но сейчас он ее ощутил с большей остротой.

Интересно, подумал он, уложив Иманиль в постель в ее комнате и точно так же, как пришел - незаметно - улизнув из дома прочь, а если какое из чудовищ вдруг ради изощренной своей прихоти примет вид очаровательной дамы, пусть, конечно и очень кровожадной, что я к нему, вернее к ней, тогда почувствую? Ах да, чудовище не может быть дамой. Извините, забылся. А было бы интересно поглядеть, хе-хе....

Когда через день Свитон пошел к бургомистру, на улице от него уже шарахались. Лицезрение тела чудища, изрубленного в припадке бешенства простым ножом, которое ведьмак Кудрявая Рысь привез во двор главы города вчера утром, произвело огромное впечатление.

Бургомистр не мешкая выложил на стол всю награду, какая причиталась.

- Извини, - сказал он, - Благодарить не буду. Сам знаешь, какие по этому поводу мнения.

- Знаю. - Сказал Свитон, забирая деньги. - Не слышали о проблемах, подобных вашим, у соседей или где подальше?

Чиновник вздохнул и, оттянув ворот кителя, покрутил шеей.

- Я слышал под самым Виргидом переполох. Говорят, чуть ли не про детеныша самого дракона, но точно я ничего не знаю. Знаю только, что почтовый тракт на Сейну перекрыли, теперь все ездят вокруг за двадцать километров. - Он выжидательно посмотрел на Свитона.

Лицо Свитона было совершенно непроницаемо.

- Для меня это не радостная весть. - Опять вздохнул бургомистр.

- Кому как. - Пробормотал Свитон и пошел к двери. - Может мне пора перекинуться? Не знаю.... - Что-то еще невнятно бормоча, он вышел.

Ранним утром, когда петухи только отряхивались после ночного сна, но еще не разевали глоток, Свитон забарабанил кулаком в дверь дома Иманили. Очень даже вскоре изнутри раздался яростный голос.

- Пошел прочь, нелюдь! Дьяволово отродье! Сгинь!

- Тут ваши деньги. - Спокойно заявил Свитон.

- Я все село подниму!!! - Истерично заверещали изнутри. - Сгинь навсегда отсюда или сама тебя закопаю!!!

- Свитон.... - Раздался с улицы голос Кудрявой Рыси. - Оставь их.

- Хотя бы окно почините. - Не унимался Свитон.

- Какое окно?!!!!

- Вот это. - Сказал Свитон и запустил камнем в стекло.

Швырнув в образовавшуюся дыру пачку банкнот, он, не слушая более проклятий, пошел прочь.

На улице он оседлал своего коня и пустил его шагом рядом с вороным ведьмака.

- Это бесполезно. - Сказал Кудрявая Рысь. - Странно, что ты этого еще не понял. Ты никогда не получишь признания людей. И уж тем более не купишь.

Свитон пожал плечами.

- Мне эти деньги не нужны.

- Ты использовал девушку, как приманку. Мне сказали, что она чувствует себя лучше.

- Это все ерунда. - С раздражением отрезал Свитон, так что Кудрявая Рысь с удивлением посмотрел на него.

- Чудовища не уходят, пока не насытятся кровью. - Продолжал Свитон. - Я услышал его шаги в чаще и сделал вид, что бросил Иманиль, и убежал в противоположную сторону. Потом я по дуге вернулся назад и зашел на него со спины. Я знал, что Манун неравнодушен к женской красоте и даже очень разборчив, но это мало что значило, ему ничего не стоило отследить меня, если бы он этого захотел. И тогда бы я расстался с головой. Но он решил наплевать.

- Ему все слишком легко до этого удавалось. - Сказал ведьмак. - Он потерял хватку.

- Это было бы справедливо для человека, но не для чудовища. Я их хорошо знаю. Все дело в том, что он хотел умереть.

Кудрявая Рысь задумался. Потом он полез в карман.

- Я думаю, - сказал он, - Я должен отдать тебе аванс. Я его не заработал.

- Оставь себе. - Сказал Свитон. - Тебе нужнее.

Рука ведьмака с деньгами повисла в воздухе. Крякнув, он вынужден был сунуть деньги обратно в свой карман.

- Я должен извиниться. - Сказал он.

- За что?

- За ложь. На самом деле я видел только одно чудовище. В основном я охотился на диких зверей. И... я до дрожи боялся идти на Мануна....

Помолчав, Кудрявая Рысь продолжил свой рассказ.

- Я убил Желтого Мамонта. Его так назвали за цвет шкуры. Он был размером с мамонта, только фигурой больше походил на медведя, у него были лапы, когти и клыки хищника. По сути это был просто огромный неодолимый и практически неуязвимый зверь.

Он нападал на целые селения. Крушил дома, давил и рвал убегающих людей. После него оставалась пустынная земля. К счастью он не уходил далеко от своего логова, так что нападения вскоре прекратились, поскольку в пределах мест его прогулок нападать больше было не на кого.

Прислали полк солдат с пушками и бомбардами. А я взял вот это ружье. Мастер использовал в патронах к нему какой-то другой большее взрывной состав, так что бьет оно, как пушка, надо только крепко стоять на ногах. Решили устроить облаву. Бомбардиры на мамонтах должны были выгнать его из леса на одну из брошенных деревень, где его ждала артиллерийская батарея. А я сидел в засаде на чердаке одного из домов.

Вроде бы все шло, как задумывалось. Шум погони приближался, я слышал, как падают деревья. Но когда из леса появилась толпа безоружных перепуганных солдат, которые мчались, как степные лани, и вместе с ними еще быстрее драпали уцелевшие мамонты, я понял, что не все идет по плану. Он появился из леса, но батарея не могла стрелять, потому что это был бы огонь по своим. Командир, наконец, отдал приказ открыть огонь, но руки наводчиков дрожали, и все ядра, словно заколдованные, прошли мимо.

Он несся прямо на мой дом. Я высунулся из окна, чтобы лучше прицелиться, я хотел подпустить его совсем близко. Но вместо выстрела, я потерял опору и просто выпал из окна. Я рухнул прямо ему под ноги. Но он пробежал мимо, не обратив на меня никакого внимания. Может быть, он подумал, что я мертв, но это было совсем не так. От ужаса мои силы удесятерились. Я поднял ружье. А он вдруг остановился, чтобы разорвать на части пару неловких артиллеристов, он зачем-то стал глотать одного целиком, хотя раньше никогда не ел людей, а только убивал. В общем, он стоял ко мне боком буквально в десяти шагах. Я не мог промахнуться. Я попал ему в сердце. Он был еще жив, а я перезарядился и выстрелил еще несколько раз, пока он перестал дышать.

Кудрявая Рысь на некоторое время замолчал. Наконец, он продолжил.

- До сих для меня это было огромной загадкой, почему он пощадил меня. Но если ты прав, то....

- Лучше брось это дело. - Сказал Свитон. - Или у тебя есть история для моей книги, благодаря которой, я имею в виду твою историю, ты настолько разочаровался в жизни, что готов заниматься черт знает чем? Тогда расскажи мне, я запишу.

- Зачем ты собираешь истории о несчастной любви? - Спросил Кудрявая Рысь.

- Так тебе нечего рассказать?

- У меня есть история, но...я не знаю.

- Давай-давай. Не жмоться.

- Но она очень простая. Я был влюблен в девушку, думал, что это взаимно, а она ушла с одним торговцем.

- И ты зарезал их обоих?

- Нет, ты что?! Зачем?!

- М-да.... Тогда это не то.

- Вот видишь. Но ты не ответил на мой вопрос. Это у тебя просто для удовольствия?

- Нет, я ищу своего отца.

- Таким способом?!

- Да.

- Ты думаешь, он мог попасть в одну из этих былей? Но извини меня, им всем столько лет, что он наверняка давно помер.

- Нет, он не помер. - Странным голосом произнес Свитон.

Ведьмак искоса посмотрел на него.

- Нет, - Сказал он, - Лучше не продолжай, а то я....

- Начинаешь думать, что я сумасшедший?

- Пожалуй - да.

- Но ведь одно другому не мешает. Здравый разум вовсе не обязательное условие для успешной охоты на чудовищ, и даже скорее наоборот, как ты думаешь?

- Возможно. - Промямлил ведьмак.

- Так что, мой тебе совет остепениться, пока хоть половина волос цела и отойти от дел.

- Там видно будет. - Сказал Кудрявая Рысь. - А вот и мой поворот. Прощай , Свитон.

- Прощай.

Дорога уходила по прямой на несколько километров. Конь, опустив голову, брел шагом. Свитон бросил повод, достал из кармана свою книгу и, нахмурившись, стал ее перелистывать.

Отец

Свитон с трудом разлепил глаза. Осень - подумал он, увидев прямо перед глазами бурый лист, лежащий на земле. Что-то впивалось в левую щеку, прижатую к земле. Взор застилали крупные листья папоротника, дневной свет был приглушен, как бывает в густом лесу. Свитону не хотелось вставать. Он что тут - охотился? Или собирал грибы?

- Па-апа!... - Раздался рядом громкий взревывающий плач ребенка. Маленькая девочка, года четыре-пять.

- От невезуха!... - Вслух пробормотал Свитон, отдирая щеку с прилипшими к ней иголками и еловыми веточками от земли и поднимаясь.

- Па-апа!... Ты живой?!.. - Его схватили за руку и стали трясти.

- Отстань, девочка. - Вяло произнес Свитон. - Я не твой папа.

- Па-апа, пойдем домо-ой! - Его совершенно не слушали.

- Уйди отсюда!!! - Рявкнул Свитон прямо в заплаканное помертвевшее от такого внезапного крика лицо.

Девочка замолчала, теперь она просто стояла рядом с упавшей корзинкой из которой вовсю рассыпались грибы, засунув в растерянности палец в рот, и молча смотрела на него. Она ждала, когда папа придет в себя и весь этот кошмар кончится.

- Черт! Вот невезуха! - Такого с ним раньше не бывало. По поводу своих воскрешений у него даже порой возникала мысль, что не может так бесконечно везти. И вот - пожалуйста.

Он посмотрел на девочку и внимательно рассмотрел ее лицо, наряд. Она была из бедной семьи. Вообще, ему пришлось только один раз воскресать в семье богача - какого-то военного чиновника, тайного агента Гаузы, который мечтал продажей тайн накопить на потомственный дворянский титул. Все эти подробности выяснились от его жены. Тогда тоже не повезло.

- Ладно. - Сказал Свитон. - Пошли. Показывай дорогу. Но только учти - я не твой папа.

Эти его слова опять ничего не возымели никакого отклика. Девочка была рада, что папа прочухался, взял ее на руки и несет сквозь лес домой. Немного непонятно было, почему он все время спрашивает куда идти, но, наверное, голова у него еще болит. Ничего мама дома его вылечит.

Они вышли из леса к небольшой деревушке, всего в десяток домов.

- Где твой дом? - Спросил Свитон.

- Папа, ты что, не помнишь?

- Нет.

- Вон тот. - Девочка указала пальцем.

Свитон подошел к этому дому и постучал в дверь. Дверь распахнулась. На пороге возникла растрепанная женщина в фартуке, с закатанными рукавами, взмокшая от какой-то тяжелой работы.

- Ты чего стучишь?! - Вытаращилась она на Свитона. - Иди сюда. - Она забрала девочку из рук Свитона, чему он был очень рад. - Иди дров наколи. Где грибы?

Свитон захлопнул дверь и исчез.

- Папа заболел! - Объясняла девочка маме, как Свитон слышал снаружи, спрятавшись за углом.

До леса нужно было миновать пустое пространство. Свитон решил уходить в другую сторону через двор. На коньке самого большого дома в деревне он заметил свежеприклоченную, вырезанную из дерева, двуглавую летучую мышь. Дверь, наконец, снова распахнулась.

- Гаттан! - Позвали кого-то, кого сейчас уже не было на земле.

Женщина ходила вокруг дома и звала все громче и громче. Свитон слышал ее голос, в котором набирало силу беспокойство. Забытое чувство, которое очень редко посещало его, словно когтями сжало сердце. Он даже остановился, чтобы прислушаться к нему. И оно тут же пропало. Больше тревожный голос женщины не значил для него ничего. Добро пожаловать в новое время, охотник.

Стояла глухая ночь. Пока Свитон шел по лесной дороге, шум листвы глушил далекие звуки, но когда он вышел из леса и увидел впереди город, слабым заревом огней очерченный от ночного неба, он услышал этот неясный мощный гул. Этот звук был похож на гул далекой битвы, когда тысячи глоток отравленные гремучей смесью страха и ярости орут одновременно. И тут же он услышал грохот пушек. Несколько гулких залпов раскатились над землей, но мгновением позже в небе над городом пронеслись яркие желтые и красные огненные брызги. Пушки палили в небо зажигательным порошком, который Свитон видел когда-то давно в будущем, он не ожидал, что рецепт этой красочной гремучей смеси существует в этом времени. Одновременно с залпом и вспыхнувшими в небе огнями рев усилился.

Воистину в славное время я пришел - подумал Свитон и улыбнулся. Это большой праздник.

В городе не спал, наверное, никто. Улицы были заполнены пьяными счастливыми, шатающимися, обнимающимися людьми. На главной площади громыхал оркестр, горели многочисленные факелы, звонил колокол на башне, на площади было не протолкнуться. Тут танцевали все, кто с кем попало. Свитон шел сквозь толпу, внимательно вглядываясь в лица. Неожиданно он был жарко схвачен какой-то румяной от вина и радости девицей, которая закричала, пытаясь перекрыть общий гвалт.

- Потанцуем, красавчик?!!

- Что, дракон убит? - Заорал в ответ Свитон и улыбнулся ей.

Вместо ответа красавица схватила его за голову и впилась в губы, Свитон ощутил явственный вкус вина, но только он был гораздо слаще, чем просто вино само по себе.

- Он был такой милый!!! - Неожиданно прокричала красавица, отпуская Свитона. После этого она расхохоталась и почему-то ушла прочь.

Свитон стоял некоторое время, оглядываясь. Улыбка сползла с его лица. Он почувствовал этот запах, не носом, а душой. Возможно, его правильней было называть не запахом, а чувством, но Свитон многие свои чувства, которые спасали ему жизнь, наводили на цели, стерегли его покой и выводили из любых дебрей, называл чутьем, потому что давно уже считал себя человеком только с виду, а внутри - волком. Да люди вокруг радовались, он праздновали гибель своего поработителя, но эта радость была поверхностна, она была, как пена, она пузырилась, пучилась, но под ней была холодная вода. Они все знали, что ничего не изменилось. И дело было не в том, что вместо дракона придут другие чудовища. Дело было вообще не в чудовищах. Ничего не изменилось в людях. Печать проклятия лежала на душах людей. Запах этой печати изначально и всегда был составляющей запаха Мизии, поэтому Свитон почуял его только сейчас, когда его оттенил свежий бриз искренней радости. Кошмары, не подчиняющиеся законам времени и пространства, на улицах городов появлялись вовсе не из какой-то мифической двери в другой мир. Души людей порождали их ради неведомой цели. Души обыкновенных людей. Эту очевидную истину Свитон должен был понять уже давно, было просто удивительно, как он мог искать ответ на вопрос, вычисляя сложные уравнения, когда он был написан крупными буквами у него под носом. Потому что он хотел знать этот ответ. А не хотел он его знать, потому что та же печать выжгла и его душу. Общее проклятие единило его с другими людьми, но подобное единение было хуже одиночества.

Десятого ноября двухсотшестидесятого года, утром Свитон распахнул дверь боксерского бара и пройдя насквозь пусть зал, в центре которого располагался ринг вошел во внутренние помещения. Там в тесной конторе он встретил хозяина бара.

- Домовой, говоришь, твоя кличка? - Спросил тот, оглядывая Свитона с ног до головы ощупывающим взглядом. - Слышал. Но здесь это ничего не значит. Это Красный зал Виргида. Я могу поставить тебя на проходной бой.

- Мне нужен Ведьмак.

- Ох-хо! - Хозяин пришел в веселое изумление. - Ты не Домовой, ты Клоун, я так тебя назову.

- Сколько надо заплатить?

- За бои с Ведьмаком никто не платит. Так у нас заведено. Он особый клиент. Он редко выходит на ринг, но сам выбирает себе соперников. Для него это развлечение. Понимаешь, о чем я говорю? Он просто лучший боксер во всей Мизии. Чем докажешь, что ты его достоин?

- Там у вас тренировочный зал? - Спросил Свитон, и не дожидаясь ответа направился в нужную сторону. Заинтригованный хозяин пошел за ним.

- Если ты будешь хулиганить, - предупредил он, - Тебя вынесут отсюда вперед ногами и все дела.

Свитон спустился по крутым ступенькам в низкую но обширную подвальную комнату, пол которой был усыпан опилками, вдоль стен стояли лавки, а с потолка на цепях свисали груши с песком. Несколько молодчиков в штанах и башмаках, но с голыми торсами не щадя живота своего избивали эти груши почем зря, так что слышна была только гулкая неровная дробь от множества ударов.

На Свитона никто не взглянул. Он сбросил с себя куртку и рубаху, и направился к одному молодому парню, который молотил грушу раза в полтора быстрее, чем все прочие. В глазах хозяина, который остановился в дверях и привалился к косяку, появился неподдельный интерес.

- Пойдем разомнемся. - Предложил Свитон боксеру.

Тот глянул на него с львиной долей презрения, и даже не замедлил своего занятия.

Тогда Свитон размахнулся ногой и ударил в грушу снизу. Тяжелая груша подлетела чуть ли не до потолка и лопнула по шву, так что весь песок кучей оказался на полу.

В зале все замерло. Бравые бойцы как один опустили натруженные руки и устремили взгляды на Свитона.

- Может, все-таки пойдем? - Спросил Свитон.

Молодчик поглядел на кучу песка, сплюнул, покачал головой от плеча к плечу и двинулся на пустое пространство в центре зала. Там он встал в стойку, однако Свитон не последовал его примеру, а стоял прямо, словно предлагая противнику сделать из себя отбивную.

- Попробуй меня ударить, будет....

Он не договорил, потому что парень пошел в атаку. Он нанес два удара, потом еще три. Потом он вынужден был остановиться, потому что потерял Свитона из виду. Он не попал ни разу. Пинок в зад бросил его на четвереньки.

Парень вскочил и бросился на Свитона уже не разбирая кто он, где он и зачем он. Шквал ударов руками и ногами породил в душном зале легкий ветерок. Однако опять все удары прошли мимо, а Свитон снова оказался за спиной нападавшего. Тот развернулся.

- Какого черта!!! - Ошеломленно выдохнул он и получил правый в челюсть, который уложил его прямиком в опилки.

- Лучше не болтай. - Сказал Свитон.

- А ну хватит! - Выступил вперед пожилой вислогрудый громила. - Ты сюда актерствовать пришел или тренироваться?! Если актерствовать, то балаган через два квартала!

- Поди сюда. - Сказал хозяин.

Свитон пошел следом за ним обратно в контору.

- Ты знаешь, кто это был?

- Нет.

- Недавно в Виргиде?

- Вчера приехал.

- Это Сверчок. Тридцать девять побед, четыре поражения. Очень достойный боец. И одно из этих поражений, кстати, от Ведьмка. Я устрою вам бой. Я уверен ты придешься Ведьмаку по вкусу. Только учти, Ведьмак тяжеловес. Ты для него как воробей. Но не надейся, что ты намного быстрее его. Я знаю, что говорю.

В назначенный день, когда Свитон вошел в раздевалку, Ведьмак уже был там, да еще какой-то парень, видимо, сильно получивший дивидендов, переживал в углу. Ведьмак сидел на лавке и рассматривал свои, лежащие на коленях, корявые по-мужицки руки, явно очень крепкие и способные многое сокрушить. Из-за двери в зал доносился возбужденный гул и свист. Свитон переоделся, сел рядом и сказал.

- Говорят, что это, - Свитон кивнул в сторону ринга, - Для тебя развлечение. Неужели твоя работа настолько трудна?!

Ведьмак медленно повернул в его сторону голову.

- Ты Домовой, так?

Глаза у Ведьмака были печальные, чему Свитон, честно говоря, подивился.

- Дракон же погиб, чего ты не радостный? - Спросил он.

- Для простого боксера ты слишком разговорчивый. - Проворчал Ведьмак. - Так недолго без мозгов остаться.

Свитон замолчал. В зале крики постепенно затихли. Потом дверь распахнулась, и в раздевалку ввалились двое, один - с залитым кровью, но торжествующим ликом, второго вели двое под руки. Сейчас же внутрь заскочил распорядитель и торопливо сказал Ведьмаку и Свитону.

- Давайте, давайте, пора!

- Тогда научи меня молчать... - сказал Свитон, поднимаясь, - Если сможешь.

Служители засыпали пятна крови свежими опилками, потом в центр ринга вышел хозяин бара и провозгласил.

- Сейчас последний бой, господа. Домовой, сразится с тем, кого вы давненько не видели и наверняка уже заждались. Итак, кто сейчас не поприветствует великого Ведьмака, тот будет проклят навеки!!! Вот он!!!

Под громогласный вой многочисленной публики, Свитон и Ведьмак прошли в ринг.

- Давайте, давайте, начали! - Заторопил их хозяин.

Ведьмак встал в стойку, Свитон тоже, поскольку не желал вызывать каких-либо недоумений. Ведьмак медленно перемещался по дуге вокруг Свитона, но не атаковал. Свитон понял, что Ведьмак всегда ждал, что соперник нападет первым. Это было умно, но Свитон стоял, как вкопанный. В зале сначала недоуменно молчали, потом начали посвистывать, потом раздались уже гневные выкрики. Свитон только кривил губы в усмешке и не двигался с места. Бесконечно так продолжать не могло, и Ведьмак ударил. Свитон ушел. Ведьмак сейчас же снова вышел на дистанцию. Его атаки были осторожными, он изучал Свитона, но особо поизучать не получалось, потому что Свитон не бил в ответ. Пока бой состоял только из сотрясения воздуха кулаками Ведьмака. Но это был ринг, а не тренажерный зал, где дозволено было поиздеваться над заносчивым молокососом. Свитон нанес удар ногой Ведьмаку в грудь. Несмотря на то, что противник был намного тяжелее его, Ведьмак оказался на полу. Публика удовлетворенно выдохнула. Ведьмак молниеносно вскочил, готовясь встречать град добивающих ударов, но Свитон всего лишь сказал ему.

- Не беспокойся, я тебя не покалечу, тебе же еще страной управлять.

Ноздри Ведьмака яростно раздулись, в глазах вспыхнул темный огонь. Он пошел в атаку, но уже по-другому. Удар настиг Свитона. Ощущение было такое, словно в плечо засадили кувалдой. Свитон полетел в опилки. Презрев все правила честного бокса, Ведьмак попытался ногой добить лежащего противника, но тому такой поворот сильно не понравился, он поймал ногу Ведьмака и, крутанувшись всем телом, швырнул противника через себя, так что тот головой влетел в деревянное ограждение ринга, едва не проломив его.

Они снова оказались на ногах друг против друга.

- Я не боксер, Ирминар. - Сказал Свитон. - Мне всего лишь нужно поговорить с тобой. Но ты не будешь слушать простолюдина, а дело чрезвычайно важное.

Ирминар, утер пот с бровей и нанес два удара, оба мимо, ответный удар Свитона согнул его пополам.

- Ты выслушаешь меня? - Спросил Свитон.

- Да. - Просипел Ведьмак. - Иначе ты из меня блин сделаешь.

- Не беспокойся. - Сказал Свитон. - Я упаду.

Ведьмак ударил левой ногой в колено, а затем правой рукой в голову. Голова Свитона дернулась от удара, Свитон растянулся на опилках без движения. Распорядитель громогласно начал отсчет.

- Победил Ведьмак!!! - Завопил хозяин, воздымая тяжелую бугристую руку короля над собой.

Ирминар вяло поприветствовал зрителей, и устало побрел в раздевалку. Когда Свитон вошел следом, Ирминар хрипло захохотал.

- Не было никакого нокаута, ты просто разлегся там, как потаскуха!

- Был. - Заявил Свитон. - Мне лучше знать.

- Как хочешь, я останусь при своем мнении. Так что тебе нужно?

- Может, не здесь? - Предложил Свитон.

Ирминар измерил его долгим взглядом.

- Ладно. - Сказал он. - Пошли со мной во дворец.

Они переоделись, Ирминар получил от хозяина причитающийся ему гонорар, и они побрели по темным улицам в направлении кремля.

- Я думал, тебя будет сопровождать охрана. - Сказал Свитон.

- Мне охрана не нужна. - Ответил Ирминар.

- А если попадется такой, как я?

- От такого как ты никакая охрана не спасет.

- М-да-а.... - Протянул Свитон. - Как тебя только жена отпускает на такую дурость.

Ирминар, раздув грудь, втянул в себя прохладный ночной воздух.

- Развеяться. Хорошо. После того, что я сделал, я думаю, она понимает, что мне почти ничего не страшно.

- Она настолько понимающая женщина? - Удивился Свитон.

- Да.

- Удивительно! И она действительно любит тебя?!

- А с чего вдруг эти разговоры о моей жене?

- Я никогда не был с женщиной. - Ответил Свитон. - Мне интересна женская природа.

- Теоретик вшивый. - Презрительно проворчал Ирминар.

Они подошли к воротам кремля. Ирминар сорвал с головы свой длинноволосый рыжий парик, волосы которого были завиты в косу и сказал, шагнувшему навстречу стражнику.

- Привет Гайм.

- Приветствую, Ваше Величество! - С поклоном ответил стражник. - Открывай! - Зычно скомандовал он.

Ворота со скрежетом распахнулись. Ирминар и Свитон прошли внутрь.

В вестибюле дворца короля ждал пожилой дворецкий, с рассеченным криво заросшим шрамом лицом, явно старый гвардеец на пенсии. Он принял от Ирминара плащ и доложил, что королева ждет в музыкальной комнате.

- Она, кажется, разучила новую сонату этого бородавочника. - Проворчал он. - Очень его хвалила. Я бы на вашем месте этого так не оставил!

Ирминар захихикал.

- Это Таларт. - Сказал он Свитону. - А это мой гость, Свитон Ингур, - сказал он Таларту, - Устрой его где-нибудь. И вот что, завтра он завтракает со мной.

Завтракали у Ирминара вчетвером.

- Корднак, дорогая, знакомьтесь! - Представил Ирминар. - Мой друг Домовой. Он побил меня вчера в ринге.

- Не может быть. - Заявил Корднак.

- Не правда. - Заявил Свитон.

- Конечно, не правда. - Ледяным тоном заявила королева Илла. - Вчера мой кошелек поправился на определенную сумму, а значит, всякие преподобные глупости отменяются!

- Считайте, как хотите, я останусь при своем мнении, а мнение короля - закон. - Заявил Ирминар.

- И значит его надо сразу за стол? - Ледяным тоном вопросила королева Илла.

- Дорогая! - Мило улыбаясь, отвечал Ирминар. -  Древний обычай глаголит, что надо хорошо относиться к домовым, они приносят удачу в дом.

- Я не спорю, - ледяным тоном заявила королева Илла, - Но домовые обычно живут в углу, чтобы их никто не видел, и питаются хлебными крошками!

- Но, кроме того, он мой близкий друг! - Заявил Ирминар. - Ты помнишь свое предчувствие, которое спасло мне жизнь? Так вот, у меня по поводу Свитона точно такое же предчувствие, и я не хочу его пропустить.

- Я не спорю, - ледяным тоном заявила королева Илла, - Относительно того, что он твой друг. Это твое дело, кому быть тебе другом. У меня тоже есть подруги, но видишь ли ты хотя бы одну из них здесь, за столом?

- А вот тут, - мило улыбаясь, сообщил Ирминар, - Мы плавно перешли к теме, кто из нас королева, а кто король!

Тут, воспользовавшись тем, что Ирминар повернулся к ней, Илла ловко чмокнула его в нос. Обстановка разрядилась. Корднак уткнулся в тарелку, пряча улыбку в усы.

После завтрака, король, его первый советник и генерал Корднак и Свитон прошли в монарший кабинет, который был так густо увешан по стенам оружием, что, пожалуй, страшно было чихнуть - вдруг где пальнет!

- Присаживайтесь господа. - Предложил Ирминар, сам опускаясь в свое деревянное, крайне неудобное и жесткое кресло. - Так что у тебя ко мне за дело, - обратился он к Свитону, - Ради которого, ты несколько месяцев выходил на ринг и украшал всяких молодцов, зарабатывая себе имя, чтобы попасть в Виргид и выйти на бой со мной?

- Я не выходил на ринг. - Признался Свитон. - Домовой - совсем другой боксер, на которого я внешне похож. Я не мог терять столько времени, дело срочное. Я знаю, что в конце ноября, наверняка после двадцатого числа, твоя жена погибнет. И смерть ее будет... непростой.

В кабинете повисла тяжелая портьерная тишина.

- Расскажи все, что ты знаешь. - Спокойно произнес Ирминар.

- Это все, что я знаю. - Заявил Свитон. - Когда я умер в последний раз, на престоле царил твой сын, а о смерти его матери ходило множество тайных слухов, я пытался выяснить что-то достоверное, но это было бесполезно. Так что сказать тебе что-то конкретное я не могу.

Свитон покосился налево и узрел вытаращенные на него глаза Корднака. На Ирминара же его слова не произвели даже подобия шокирующего впечатления. Он задумался. Потом встал и медленно подошел к окну, устремив взгляд вдаль. Корднак вскочил, подбежал к нему и зашептал на ухо.

- Это полный бред, Ирм. Он помешанный.

- Нет. - Вяло заявил Ирминар. - Это не бред, и он не помешанный.

Развернувшись, он вернулся в свое кресло, упер руки в расставленные колени и, в упор поглядев на Свитона, приказал.

- Расскажи о себе все. Не торопясь и подробно.

И Свитон не торопясь и подробно рассказал. Не все, конечно. Ирминару вовсе незачем было знать о его далеких друзьях, которые еще не родились, и воспоминания о которых до сих сопровождались в душе Свитона болью.

Чем больше подробностей о чудовищах слышал Ирминар, тем мрачнее становилось его лицо. Наконец, он не выдержал и в сердцах стукнул себя кулаком по колену.

- Я так и знал! - Воскликнул он. - Я так и знал, что ничего на этом не кончится! Магия, дыхание преисподней над нашей землей никуда не исчезли!

Вот и Корднак уже полез чесать свой изрядно поседевший загривок.

- Слушай, - наконец, обратился Ирминар к Свитону, - Если я тебя правильно понял, то, извини, я не понимаю, чего ради ты пришел ко мне? Только ли ради того, чтобы огорошить меня зловещей новостью о моей жене? Но что тебе до нее, не так ли?

- Я охотник на чудовищ. - Сказал Свитон. - Я начал свою охоту еще в самую первую свою жизнь, я сам чудовище наполовину.... А ты убил дракона. И я подумал, что кто как не ты может понять меня и принять? Ты мне нужен, можешь считать... как опора, потому что я теряю силы. Я хочу прекратить этот кошмар, который обуял Мизию, и который, я уверен, вовсе не прекратится и в тот далекий год, когда в первый раз погибнем мы с моим братом. Сначала я думал, что после этого Мизия вздохнет свободно, но теперь я знаю, что этого не произойдет.

- Почему? - Спросил Ирминар.

- Потому что оживший символ на печати, которая выжжена в душах всех людей в Мизии, будет жить и после моей первой смерти. Возможно, он не только бессмертен, но и не устает от своего бремени, как это происходит с чудовищами и со мной.

- Кто он?

- Мой отец. - Сказал Свитон. - От чудовища, я слышал легенду об ангеле, который родился в Мизии, породив чудовищ в качестве побочного продукта своего рождения. Он тогда солгал, но по иронии судьбы, он сам не знал, что частично прав. Не ангел, а черт. Чудовища порождены им от людей, даже дракон несет в себе часть человеческого семени. А он - нет.

Ирминар покивал.

- Ты сто раз прав насчет дракона. - Он поглядел на Корднака. - Ты, ведь, тоже говорил, что у дракона должна быть частичка души, иначе он бы не писал этих своих дневников, адресованных никому, и не пытался как-то завязать свою жизнь с людской. А он? - Ирминар повернулся к Свитону.

- Он невидимка. - Сказал Свитон. - По твоему выражению, он не пытается связать себя с людьми, а потому не творит никаких беззаконий. Ему это не нужно, он занят только собой. Я уверен, что я жил с ним бок о бок все эти годы, возможно, иногда находился совсем близко, но я до сих пор ничего не знаю о нем.... Я хочу убить его. - Тихо закончил Свитон.

Глухой ночью Ирминар заглянул в спальню жены и еле слышно произнес.

- Свит!.. Поди сюда!..

С потолка неслышно обрушилась черная тень. Ирминар сделал знак рукой и вышел. Черная тень последовала за ним.

- Чего надо? - Недовольно спросил Свитон уже за дверью.

- Пойдем, покурим.

- Я не курю.

- Не важно.... - Пробубнил Ирминар, разжигая трубку и направляясь мимо пялящихся в темноту постовых гвардейцев на балкон. Здесь тоже торчала стража.

- Выйдете на минуту. - Приказал им Ирминар.

Сладко затянувшись, он оперся о перила и поглядел вслед полной луне.

- Ты знаешь, - сказал он, - Я стал королем только для того, чтобы подобраться к дракону. Я думал, что когда убью его, то камень упадет с моей души, и дальше все пойдет как по маслу. А получилось.... Прошел лишь один день, всего лишь один день безудержной радости, а потом на мои плечи навалилось новое ярмо, да такое, что под стать старому. То ли это от того, что я враз ослабел? - Он посмотрел на Свитона. - Я знаю, что воин способен сражаться и сокрушать лишь ради одной цели. Мне так говорили старые бойцы, я им верил. Но только не в отношении себя. Однако, когда я сокрушил свою цель, я... словно растерялся, что мне делать дальше. Словно дракон был смыслом моей жизни. А ты не терял вот так смысла своего существования?

- Я, - ответил Свитон, - Только-только его вообще нашел.

Ирминар вздохнул.

- Эта должность не по мне. Чудовища по-прежнему бродят по Мизии, но теперь я лишен возможности бороться с ними, а вынужден разбирать жалобы, обсуждать законы, казнить кого-то....

- Ирминар, ты можешь мне помочь найти моего отца.

- Я сейчас ни о чем не могу думать, кроме как об Илле. Ты не смотри, что я тут стою и курю. Это я уже от душевного истощения. Я уже которую ночь не сплю....

Ирминар оперся локтями о парапет и опустил голову на руки. Довольно долго, он стоял так. Потом он нехотя выпрямился и повернулся к Свитону.

- А вот скажи, тебе какое время больше нравится: то, в котором ты родился, или теперешнее?

- Это. - Сказал Свитон.

- Наше?

- Да.

- А почему?

- Тут лжи меньше. Люди знают о чудовищах и признают, что они существуют, хотя и боятся их и практически бессильны с ними бороться. А тогда.... Тогда всякого, кто упоминал о драконе поднимали на смех, мол не было ничего. Нет среди нас никаких чудовищ. А сами тряслись ночами под одеялом. - Свитон сплюнул через перила. - А меня там гнали, как бешеного пса, хотя я их же защищал!

- Успокойся. - Сказал Ирминар. - Надо же, ты до сих пор живешь там, просто удивительно. Но ведь ты туда больше никогда не вернешься. Мне, честно говоря, даже страшно подумать, что тебя ждет.

- Мне тоже. - Сказал Свитон. - Но если я думаю о своей цели, то страх отступает. Когда я убью своего отца, я обрету покой, я это точно знаю.

Свитон дремал в кресле в углу, недалеко от двери в будуар королевы, где она сейчас находилась. Дело было днем, и ему нужно было урвать себе пару часов сна. Однако, едва шаги Корднака раздались на лестнице за стеной, Свитон открыл глаза. Корднак появился в коридоре, очень мрачно и пристально оглядел каждого стражника, так что те невольно подтянулись под его взглядом, подошел к Свитону и сказал.

- Мы его взяли.

- Кто он?

- Ассасин школы Скорпиона. Я знал, что им нельзя доверять! Слава богу, Ирминар сразу был того же мнения, что охрану лучше поставить из королевских гвардейцев.

- Что нужно от меня?

- Допроси его. Я знаю, ты хорошо это умеешь.

- У вас есть палачи.

- Он им ничего не скажет. Смеешься?! Разве, что ты развяжешь ему язык или сам король....

- Как его взяли?

- Поймали в подвале дворца. Он убил семь человек, прежде чем его захватили. Он нес с собой пузырек с ядом, который знаешь... химик сказал какая-то очень сильная кислота. Так у нас уже поступали определенные выродки с красавицами - уродовали лицо, потом предлагали самой убить себя, чтобы не жить чудовищем.... Некоторые это делали. Выясни, кто его послал, черт побери!!!

Корднак отдулся и утер потный лоб. Свитон встал, и они пошли к выходу из дворца.

- Ирминару, может быть, будет неприятно, что ты это узнаешь, - сказал Корднак, - Но у королевы до него было много мужей, а о поклонниках я даже не говорю. Наверняка кто-то из них. Я его лично сожгу его же кислотой, королю не дам, хе-хе!..

Они вошли в тайное подземелье под одной из башен кремля, где находились временные камеры и пыточные. Корднак, навалившись открыл глухую железную дверь и взору Свитона предстала новейшая Мизийская технология по извлечению правды. Различные станки и приспособления, и многочисленный, похожий на столярно-слесарный, инструментарий.

- Эти ребята опытные. - Корднак указал на двух великанов в фартуках и с закатанными в боевой готовности рукавами. - Они тебе помогут. Ты, - Корднак грозно направил палец на писаря за столом в углу, - Слово в слово!!! Писарь молча наклонил шевелюру, изготовив перо, как солдат мушкет.

Корднак вышел. Палачи спокойно и неподвижно ждали.

Свитон не торопясь подошел к человеку, прикованному цепями к стене вниз головой, от чего лицо его было багрово и мокро, и стал его разглядывать. Наконец, он недовольно повернулся к палачам.

- Переверните его, невозможно же разговаривать! И это, откройте кандалы.

- Опасно. - Вежливо прогудел один из великанов.

- Не беспокойтесь. - Сказал Свитон, подтаскивая стул и усаживаясь.

Не прошло и нескольких секунд, как узник получил свободу от оков и, тяжело отдуваясь и пытливо разглядывая Свитона снизу вверх, сидел на полу перед ним. Свитон наклонился над ним, вглядываясь в лицо. Потом взял его за подбородок и немного запрокинул ему голову, чтобы еще лучше видеть. Пленник смотрел прямо ему в глаза замершим взглядом.

- Кто тебя послал? - Спросил Свитон.

- Меня никто не посылал. - Разбитыми в кровь губами ответил ассасин.

Свитон резко оттолкнул его и вскочил. Потом одним ударом оглушил узника, и, рявкнув палачам: "Приковать", - выбежал из камеры. Он бежал по полутемным вонючим коридорам, черт, как их много!!! Уже выскочив во двор, он понял, что во дворце что-то не то. Со всех сторон туда бежали гвардейцы. Свитон помчался, обгоняя их, следуя за запахом близкой беды, пока не остановился на пороге будуара королевы....

Первое, что он там увидел - согбенную неподвижную спину Ирминара, который стоял на коленях, склонившись над чем-то. Потом Свитон разглядел кровь. Все обширное, роскошно обставленное помещение, пол, стены, портьеры, зеркала, было в крови. Потом он увидел куски плоти, которые лежали отдельно от того, над чем склонился Ирминар. В помещении пахло пороховым дымом. Потерянные гвардейцы толпились за спиной Свитона в коридоре, не решаясь войти.

- Уберите падаль! - Каркающим голосом прикрикнул Корднак, который один, кроме Ирминара, находился в комнате. Он стоял, сгорбившись, вид у него был такой, будто он враз постарел на десять лет.

Тогда солдаты стали по одному осторожно заползать в комнату и, хватая трупы собак за задние лапы, поспешно выволакивать их наружу. Собак было несколько, шесть или семь. Это были брыластые волкодавы, которые имелись и в королевской псарне.

Наконец, комнату от собак очистили, и в ней остались только трое: Ирминар, Кордак и Свитон. Ирминар все так же неподвижно, словно превратившись в камень, стоял на коленях. Свитон и Корднак стояли поодаль и смотрели на него. Ни тот, ни другой не решались, ни заговорить с ним, ни подойти. Так продолжалось довольно долго.

- Какое сегодня число? - Вдруг спросил Корднак.

- Двадцать третье. - Ответил Свитон.

- На них наложили заклятье. - Объяснял один из двух гвардейцев, который в тот день стоял в коридоре, куда выходил будуар королевы. - Я по-другому не могу объяснить.

- Что ты не можешь объяснить? - Спросил Свитон.

- Вот. - Гвардеец хлопнул себя по животу. - Он цел! Они пронеслись мимо нас, как стая волков в погоне за оленем, мы с напарником подстрелили одну, но они все равно не обратили на нас никакого внимания. Мы кинулись следом, потом на выстрелы прибежал генерал Корднак с командой стражников, но... много ли им нужно было времени, если они точно знали, кого хотят разорвать. Мы ничего не успели сделать. - Солдат понуро опустил голову.

- Корднак тебя простил? - Спросил Свитон.

Солдат не ответил.

Свитон оставил его и пошел прочь.

Ночью он вышел в дворцовый сад, над которым цвели холодные яркие звезды, хорошо видимые сквозь редкую осеннюю листву. Он оглянулся на дворец. В нем горели окна только на первом этаже, где еще хозяйничала прислуга. Королевские покои, залы, и прочие помещения для отдыха и работы монарха были темны.

Свитон сел на лавку, некоторое время сидел, глядя прямо перед собой, а потом уронил голову на руки и застонал. Потом он ухватил себя за волосы и застонал громче. Потом он поднял голову.

- Слепец! - Прошептал он. - Как же я....

Он покачал головой.

- Все прогадил, все!!! Второго шанса не будет. Нечего и надеяться, что меня сначала ткнули носом, а потом преподнесут цель на подносе: кушайте, мол, пожалуйста!

Он понуро повесил голову и неожиданно сказал.

- Извини, папа, не вышло у меня. Попробуй еще раз, если хочешь, может у моего брата получится....

Он замолчал, глядя уже не в землю, а в тьму веков, что разверзлась перед ним, как могила. Тьму веков, которую ему теперь придется бессмысленно прожить, умоляя о смерти неизвестно кого. Чернота вошла в него и напитала каждую клетку его тела. Такого неистового отчаяния он не испытывал никогда, хотя не понаслышке знал, что это такое.

Потом перед глазами его опять возникло то, на что они смотрели - посыпанная галькой дорожка сада. Свитон встал, и, двигаясь, словно тряпичная кукла, ведомая за нитки, побрел к ажурным воротам.

Корднак сидел в большом обеденном зале за столом. Ни одна свеча не горела здесь, и только свет звезд сквозь окна выделял его согбенную тень. Свитон подошел к нему и встал над ним.

- Ты привел собак. - Сказал он.

Корднак медленно поднял голову и посмотрел на Свитона черными глазами, которые походили на омуты на его бледном костистом лице.

- Я любил его.... - Сухим голосом прокаркал он. - Я верил ему.... Что с ним произошло? Там не было никаких собак. Когда я прибежал на крик Иллы, там были только она и Ирминар. Больше никого. Я привел собак. Потом.

- Ты будешь верен ему и после этого?

- Что с ним произошло?

- Ты действительно хочешь это знать?

Корднак отвернулся.

- Уезжай. - Сказал Свитон. - Уходи от него. Если ты будешь хранить его тайну, он тебя не тронет. Он женится во второй раз и будет идеальным королем. Но вскоре исчезнет. А ты попытайся начать свою жизнь.

- Кто он?! - Воскликнул Корднак. - Я должен знать!

- Он мой отец. - Сказал Свитон.

Когда утром Свитон вышел во двор, Ирминар уже ждал его. Он был в одежде для верховой езды, на голове рыжий парик Ведьмака.

- Готов? - Спросил он Свитона.

- Далеко ли вы отправляетесь, Ваше Величество? - Спросил Ирминара старый дворецкий Таларт.

- Мы с другом едем на духовную прогулку к кратеру Берхаца. Больше никого с собой не берем.

Им подвели коней. Ирминар оседлал своего, накинул на голову капюшон плаща, и они выехали из кремля через боковые ворота.

Поездка предстояла долгая. Кратер остывшего вулкана Берхац располагался к востоку от Виргида в густом лесу, они покинули черту города и отправились в путь по лесной малоезженной дороге, которая чем дальше, тем больше напоминала тропу.

- Я уже ездил туда, - Сказал Ирминар, - Когда я, как и сейчас стоял на пороге, перед громадой краеугольного решения. Я тогда думал, как мне покончить с драконом.... Ты знаешь, это было не так давно, полгода назад всего лишь, а я сейчас это вижу, словно прошла тысяча лет... и еще одна тысяча... и еще одна....

- Ты видишь все? - Спросил Свитон.

- Да. - Ответил Ирминар. - Все, что было со мной и все что будет со мной в этом времени, а также все, что было и будет со мной в других временных потоках. Я, как частица вселенной полностью потерял свою значимость. Разве значит что-то взгляд? Просто взгляд? Так вот, я превратился в свой собственный взгляд.

- Ты проснулся, когда убил свою жену? - Спросил Свитон.

- Да, можно и так сказать. - Ответил Ирминар. - Я восстал из могилы четыре года назад. Вот в таком виде, который ты видишь сейчас. У меня не было никакого детства, никакого шепелявого отца. Я сам придумал себе эти воспоминания еще до своего восстания, а после восстания я в них поверил. Эти четыре года.... - Голос Ирминара стал мечтательным. - Святая невинность! - Он усмехнулся. - Только в эти четыре года я был уязвим и смертен, и мог оборвать свой жизненный путь, даже его практически не начав, а теперь.... Теперь уже все.

Ирминар помолчал.

- Хочешь узнать, что станет с твоими друзьями? - С ироничной улыбкой повернулся он к Свитону.

- Нет, уволь. - Мрачно сказал Свитон.

- Хочешь, чтобы я испросил у тебя прощения? - Спросил Ирминар. - Но за что? За то, что породил тебя? За это не просят прощения, это просто делают и все.... Что тут скажешь....

Свитон мрачно молчал.

- Этот проклятый парадокс, который меня преследует! - Воскликнул в сердцах Ирминар. - Когда я могу умереть, я не знаю, кто я такой. Как только я узнаю, кто я такой, я уже не могу умереть. В самом этом знании заключено мое бессмертие. И я жил все дальше и дальше, терзаясь запоздалым сожалением, что я упустил такую возможность! А потом я применил свою силу и родил вас с Далгоулом. Я рассчитал так, чтобы вы жили назад во времени и в момент моей уязвимости набрали наивысшую силу, стали драконами. Я знал, что моя бунтарская натура восстановит меня против вас, и я сгорю в твоем огне как спичка, или разлечусь на мелкие клочки от крика Далгоула. И что же? Да я восстал. Но сначала, я столкнул вас лбами между собой, и ты сжег своего брата, а потом я разделался с тобой. Это был уже другой временной поток, как ты понимаешь, я даже не буду тебе пытаться объяснять всей сложности игр со временем. И вот, победив, своего врага, я снова проснулся. И понял, что совершил ошибку. И тогда я решил, кое-что поправить в твоем перерождении. Ты стал не чудовищем, а неупокоенным, как ты сам себя называешь. Дело в том, что я больше рассчитывал на тебя. Ты вел себя активно, метался, мучился, убивал, искал что-то, а Далгоула ты подавил. Он всегда был в единственном числе в отличие от тебя, и всегда бессильно посмеивался над твоими попытками что-то изменить. Он почти ничего не делал. Только единственный раз, уже на исходе его жизни, его обуял гнев, он вдохновился бескорыстной жертвой и пошел на войну с тобой. Поэтому я выбрал тебя.

- И что? - Угрюмо спросил Свитон.

Ирминар остановил коня и спешился. Дальше начинался крутой склон высокого холма, в который ныне превратился древний вулкан.

- Дальше пойдем пешком.

Лес быстро поредел. А плоская, как задница писаря, вершина холма была и вовсе совершенно гола. Под ногами зазвучал старый камень. Здесь дул сильный ветер, раздувал плащ и рыжие волосы Ирминара. Он сорвал парик и швырнул его на землю.

- И вот! - Воскликнул он. - Ты здесь! Живой! И знаешь правду!

Он выхватил из ножен сверкающий клинок. Свитон достал свой и отступил на пару шагов, измеряя, изготовившегося к поединку короля, взглядом.

- Хочешь поразвлечься?! Я тебе что - вкусное блюдо на десерт?! - Выкрикнул он.

- Да! - Радостно крикнул Ирминар. - Хочу поразвлечься!!!

Одним прыжком он покрыл разделявшее их расстоянием, его меч сверкнул как молния, и клинок Свитона жалобно звякнул о камни. Тут же мир встал на дыбы в глазах Свитона, а когда он понял, что лежит, запрокинув голову, пришла дикая, скрежещущюая боль.

Он порывисто вздохнул, глядя в синее небо.

- Не пытайся встать. - Сказал Ирминар. - У тебя сломаны обе ноги.

- Почему я тебя не узнал?! - Страдальчески выдохнул Свитон. - Я видел тебя как сейчас!

- Ну, я был не совсем такой, как сейчас. - Признал Ирминар. - Тогда я здорово похудел.

- Отшельник Олур. - Пробормотал Свитон. - Я догадался, что это ты. Ты ведь не умер тогда?

- Пуля, пробившая мозги, которых не существует? - Ирминар улыбнулся. - К сожалению - нет.

- Я думал, что узнаю тебя из тысячи, с первого взгляда. - Свитон сглотнул. - Почему я тебя не узнал, объясни мне?

Ирминар опустил над ним на одно колено и посмотрел ему в лицо.

- Ты прекрасно знаешь ответ. - Сказал он. - Ты же наверняка сам открыл подобную истину, почему люди кого-то не узнают. Ты просто не хотел меня узнавать.

- Не может быть....

- Если бы это было не так, я бы сейчас не разговаривал с тобой. Ты казнил бы меня, быстро и без жалости, как и всех прочих. Но.... Наверное, в глубине души ты чувствуешь, что это не то, что тебе нужно.

- Как же - не то?!

- Так. Я ведь..., - Ирминар хлопнул себя в грудь, - Я ничего не делал! Я никого не трогал, я вообще никак не проявлял себя в жизни людей. Лично я, я имею в виду. Да, убив меня, ты избавил бы Мизию от себя и от своего брата, то есть от чудовищ, но, избавил ли бы ты души людей от проклятия? Нет. Да, ты облегчил бы свою участь, но, видимо, она для тебя не главное.

- Вранье! - Прохрипел Свитон. - Меня больше ничего не интересует!

- Это не так, Свитон. Ты мой настоящий сын! Запомни! Ее звали Арья Дончи!

И с этими словами Ирминар вонзил кинжал в сердце Свитона.

Раб

Очнувшись, Свитон дернулся всем телом, как в конвульсии, и тело ответило грохотом и болью. Рядом раздались чужие проклятия. Свитон понял, что его руки и шея закованы в одну тяжелую дубовую колодку. Некоторое время он лежал неподвижно, пытаясь привыкнуть к своей не испытываемой им никогда прежде беспомощности узника. Пошевелив ногами, он понял, что они скованы короткой цепью, так, чтобы можно было ходить мелкими шажками, но никак не бежать. Потом он огляделся. В тесном помещении царила темнота, но свет проникал сквозь щели в потолке. Все помещение было густо забито совершенно нагими людьми, но колодок ни на ком не было, только цепи на руках и ногах. Люди лежали или крючились в неудобных позах. Все молчали, и был слышен плеск волн о борта снаружи, к тому же помещение еле заметно раскачивалось, да и формой означало не что иное, как трюм небольшого корабля, скорее всего, речного. Свитон сел и обнаружил, что он тоже наг, как и прочие. Похоже, подумал он, прежний владелец его тела чем-то провинился, колодка, надо полагать - наказание. Это было, конечно, очень некрасиво с его стороны по отношению к Свитону, но откуда он мог знать, да и если посчитать, как удружил ему Свитон, то счет будет не в пользу нового хозяина тела, если только старый хозяин не желал покончить с собой от такой собачей жизни.

- Какой сейчас год? - Спросил Свитон соседа.

Но, уставившийся в стену бессмысленным, затуманенным взором, сосед ему не ответил.

- Если считать от оседлания единорога Белой Королевой, то шестой. - Изрек с другого боку старческий голос.

- Дракон жив? - Спросил Свитон, пытаясь повернуться на этот голос. Но это у него никак не получалось.

Ему не ответили.

- Дракон жив, я спрашиваю?! - Повернулся Свитон в другую сторону, где сидел какой-то тощий.

- Отстань ты от меня, пожалуйста! - Заныл тощий, пытаясь отодвинуться.

- Так, он, кажется, съехал. - Раздался чей-то недовольный голос. - Ну, держитесь, теперь будет полдня всех доставать.

- А потом? - Спросил кто-то другой.

- А потом сдохнет, наверное.

Свитон снова откинулся на спину, привалившись к борту. Значит - нет, подумал он. Дракона еще нет! Вот тебе и раз! Это получается скачок лет на триста! Ну и дела, а я вообще-то надеялся увидеть его, если уж мне выпала такая доля. А, похоже, не вышло.

- Скажите, хоть, куда мы плывем? - Спросил он.

- Если скажу, замолчишь? - Спросил его недовольный, который обвинил его в помешательстве.

- Да.

- В Сейну.

Свитон думал. Плывем, значит, по реке, скорее всего, на рынок рабов, потому что Сейна - это торговый город. Хорошо, что не по морю.

Его колодка была старая и в одном месте даже подгнила. Разбить ее все равно будет трудно, не говоря о том, что это будет очень больно. Он сел, потом встал и пошел прямо по чьим-то ногам в направлении шпангоута. Подойдя к нему, он сказал рабу, что заслонял шпангоут спиной.

- Отойди.

Тот поспешно отполз.

Свитон вдохнул, выдохнул, вдохнул, выдохнул, закрыл глаза и всем телом, всей своей нечеловеческой силой обрушил колодку швом на шпангоут. Бац!!! Он рухнул на дно без сознания, но сразу пришел в себя. Вокруг стенали.

- Ничего. - Рассуждал тот, самый умный. - Он так быстрей сдохнет и успокоится.

Свитон снова встал и снова, подобно падающему молоту обрушил колодку на шпангоут. Бац!!! Опять он провалился во тьму. Очнулся. Снова встал. Сосредоточился, собрал волю в кулак, чтобы не терять больше сознание и сделать свой удар подобным удару кузнечного молота. Бац!!! Бац!!! Бац!!! Бац!!! Бац!!! Хрясь!!!

Колодка раскололась по шву. Свитон высвободил одну руку, и разодрал колодку окончательно, освободив шею и вторую руку. Оба деревянных куска были в крови, руки и шея Свитона тоже были в крови, и даже стена трюма была забрызгана свежей алой кровью. Голова Свитона гудела после тяжелых сотрясений. Он некоторое время посидел на месте, приходя в себя. Вокруг него уже образовалось большое пустое пространство. Рабы, давя друг друга, ползли прочь от него.

- Он нас теперь всех передавит! - Причитал кто-то.

Свитон встал.

Мелко перебирая ногами, он двинулся к падающему сверху свету из толстой щели, означавшей люк на палубу. Подойдя под него, он поглядел вверх. Люк был закрыт крышкой, на крышке, ориентируясь по очертаниям тени, сидела чья-то довольная задница.

Свитон высоко подпрыгнул и ухватил обеими руками за край люка. Крышка была прямо над его головой. Он вдохнул, выдохнул, сосредоточился, и, рванувшись всем телом вверх, ударил ногами в крышку. Крышка люка с треском распахнулась, довольная задница полетела в небеса. Продолжая свое реактивное движение, Свитон вылетел из люка наружу и приземлился на ноги на палубу. Яркий дневной свет ударил ему в глаза, прямо над головой хлопал огромный парус, но Свитона ничего из этого не интересовало. Его интересовала рукоять ятагана, торчащая из-за пояса, стоящей на четвереньках и очумело трясущей головой, довольной задницы. Свитон завладел ятаганом и зарубил задницу.

- Да чтоб тебя!!! - Страшно закричал кто-то с кормы. - Руби его, братья!!!

На Свитона кинулись со всех сторон, размахивая кривыми клинками и кинжалами. Из-за цепи Свитон сам не мог далеко двигаться, но этого и не требовалось. Экипаж баркаса кинулся на него сам.

И полег на палубе, отдав души своему пиратскому богу, а, скорее всего, разным богам.

- Ох!!! Ты ж т-твою мать!!! - Ошарашенно изрекли с кормы.

Свитон сорвал ключ с пояса первого убитого им пирата, который сидел на крышке люка. Скорее всего, он стерег рабов, так что этот ключ должен был открыть замки на цепи. Свитон окончательно сбросил оковы и пошел на корму.

Капитан, видимо, был не юн мозгами, ему хватило ума самому не кидаться в драку, а теперь при виде надвигающейся расплаты, ему хватило ума не медлить, а бросить все и сигануть за борт, дабы попытаться спасти свою жизнь. Шапка слетела с его головы, и теперь Свитон видел, мелькающую в волнах плешь и крысиную косицу, сплетенную из остатков волос на затылке. Он метнул кинжал, поразив плешь точно по центру. Как набравшая слишком много воды бутылка с чьей-то мольбой о спасении, стоящий торчком кинжал с резной ручкой погрузился в воды.

Свитон устало побрел назад и стал преувеличенно придирчиво вертеть мертвые тела так и сяк. Он искал свой размер одежды. Наконец, облачившись, во что-то более-менее приличное по меркам на сей день, насколько он мог предполагать, он подошел к люку в трюм, спустил туда лестницу и спустился сам.

- Ты. - Сказал он. - ... Нет - ты.

Он подошел к рослому мускулистому молодому парню, который, судя по лицу, еще никого не продавал и не пропивал, и, возможно, был довольно неплох душой, и расцепил его оковы.

- Держи. - Сказал он, вручая ему ключ. - Освободи всех.

Парень смотрел на него с благоговением.

Выбравшись наружу, Свитон обнаружил, что неуправляемый баркас полным ходом несется прямо на берег.

- Держитесь! - Крикнул он в люк, после чего сам крепко ухватился за какую-то снасть.

Баркас врезался в берег. В трюм, судя по крикам, хлынула вода. Ну и шут с ними, подумал Свитон, захотят - выберутся. Он встал на борт и, совершив высокий прыжок, приземлился в траву на четвереньки.

Поднявшись, он отряхнул ладони, и двинулся по берегу в ту же сторону, куда шел баркас. В той стороне должна была быть Сейна.

Что представляет из себя этот город сейчас, он понятия не имел.

Удивительно, думал он, оглядывая новыми глазами открывающийся ему пейзаж и даже нюхая воздух, нет чудовищ, нет дракона, нет черта, никого нет! Как оно тут, на свободной земле? Какие тут люди? Он поглядел назад, но потерпевшего крушения корабля уже не увидел за деревьями... м-да... обычные, похоже, люди. И нельзя сказать, что я чую что-то особенное. Ничего я вообще не чую. Я просто знаю, исходя из слов тех людей в трюме, что эта земля пока свободна, и только само это знание облегчает мне дыхание, как свежий ветер. И кто такая, интересно, эта Белая Королева?

На следующий день пути, ближе к вечеру, Свитон увидел впереди нескольких вооруженных всадников. Поначалу он затаился и внимательно их рассмотрел, пока они приближались. Всадники были хорошо одеты и вооружены. Это была не разношерстная компания разбойников или народного ополчения. Несомненно, они представляли собой разъезд регулярных войск. Только вот чего им тут разъезжать с таким тревожным видом в глуши посреди собственной страны?

Он вышел из кустов и, как бы только теперь заметив их, остановился на открытом месте. Всадники тут же зарысили в его сторону.

- А ну-ка! Это ты кто такой?

Они обступили его, с горделивыми осанками взирая на него с коней.

- Я был матросом на корабле. - Сказал Свитон.

- Почему был?

- Я сбежал с корабля. Капитан меня замучил.

- Что-то он темнит. - Высказались по его поводу.

- Куда идешь?

- В Сейну искать работу.

- О, в Сейне много работы для любителей не работать - за решеткой сидеть!

Всадники дружно захохотали над этой очень веселой шуткой.

- Нет, - Сказал Свитон, - Я люблю другую работу.

- Какую?

Не успел командир отряда, который вел допрос, опомниться, как он уже лежал на земле, его конь, испуганно ржанув, скаканул прочь, а у небритого горла нехорошо серел принадлежавший самому же воину кинжал.

- Глотки резать! - Прошипел Свитон.

- Э, эй! Ты чего! - Ошеломленно закричали собратья поверженного.

- А ну назад! - Рявкнул Свитон.

Всадники поспешно попятили коней.

- Я не лгу, и не хочу ничего плохого. - Сказал Свитон. - Но если вам это не нравится, то я буду вести себя по-другому.

- Не, не надо.... - Промямлил командир. - Я тебе верю.

- Вот и славно. - Сказал Свитон вставая.

Отступив на шаг, он метнул кинжал и тот вонзился в землю прямо под рукой командира.

- Я не хочу мешать вам делать вашу работу. - Сказал он. - Я так думаю, в Сейне может мне тоже в регулярные войска наняться?

- Да, ты нам, пожалуй, пригодишься. - Сказал командир, покрутив головой.

Потом он запрыгнул в седло, и, уже собираясь уезжать, все же спросил.

- Слушай, а ты тут, пока шел, нежити не видел?

У Свитона глаза полезли на лоб.

- Н-нет. - Пробормотал он. - Вы сами посудите, как я ее мог видеть, если я жив остался?

- Что верно, то верно. - Согласился командир. - Так что ты осторожней тут. - Он тронул коня и крикнул своим. - Поехали!

- Смотри, - обратился к Свитону другой, молодой, воин, на которого трюк бродячего матроса произвел, видимо, большое впечатление. - Если увидишь нежить, то, если они тебя не заметили, лучше спрячься и пережди, пока они уйдут. Бежать от них бесполезно. Они бегают медленнее людей, зато они выносливее.

- Хорошо.... - Покорно сказал Свитон. - А далеко ли Сейна?

- Нет, - уже на ходу крикнул воин, - Километров пятнадцать!

До города надо было идти прямо вдоль берега, но справа из-за деревьев поднимались в небо несколько жидких столбов дыма. Свитон повернул туда.

Пройдя насквозь еловую рощу, он вышел на вырубку, где была деревня. Именно что "была". Теперь на месте домов громоздились кучи пепла и обломки обгоревших бревен. Заборы были повалены и поломаны. Колодцы засыпаны землей. Во дворах лежала мертвая скотина и собаки. Только на опушке паслась пара уцелевших коз. Справа на окраине Свитон увидел холмик свежеперекопанной земли, что было странно. Зачем карателям или захватчикам хоронить убитых селян? А убиты, похоже, что все. Нет. За углом одного из домов, Свитон увидел старуху, которая очищала заваленный обгоревшими досками погреб.

- Эй, мать! - Позвал он.

Старху вздрогнула и схватившись за грудь испуганно вгляделась в Свитона.

- Кто вас сжег? - Спросил Свитон. - Нежить?

- Нет, что ты! - Махнула на него рукой старуха. - Королевская конница. Налетели, всех перебили....

- А за что?

- А?

- За что, говорю?

- А шут их знает - за что! Налетели - и все!

- Подати не заплатили?

- А?

- Подати, говорю, не заплатили?

- Нет. - Печально сказала старуха. - Платили мы, как не платить?

Свитон пошел прочь.

Через деревню проходила дорога, которая вела уже, надо полагать, до самой Сейны. Свитон пошел по ней. Шел он быстро и вскоре догнал какую-то телегу. В тяжело груженой тюками телеге, запряженной низкорослой кобылой, ехал патлатый мужичок. Кобыла еле переставляла ноги. Свитон обогнал ее, когда сзади стал нарастать неопределенный могучий и грозный шум. Оглянувшись, Свитон увидел столб пыли, поднятый копытами многих и многих коней. Целое конное войско догоняло их.

- Ох, е, мама! Ох, е, мама! - Запричитал возница телеги, разбирая поводья. - Но, но пошла!

Он пытался завернуть кобылу в сторону, чтобы убраться к чертям с дороги. Проблема вышла в том, что телега заехала колесом в яму, и, как мужик ни погонял свою тягловую силу, сдвинуться с места у него никак не получалось.

- А ну, погоди! - Закричал Свитон, подбежал и, ухватившись за колесо, совместно с натужившейся изо всех сил лошадью, выкатил телегу на ровное место.

Отъехав с дороги до самой опушки, мужик приструнил лошадь и стал терпеливо ждать - пронесет - не пронесет.

Вскоре появился авангард. Гордые стройноногие красавцы на рысях несли одетых, как один, в броню, с плюмажами на шлемах и прапорами на пиках всадников. Когда они протянулись, появилась кавалькада еще более красочная. Как один белые кони, расшитые плащи, посеребренные доспехи. А впереди на изумительной, глаз не оторвать, белой кобыле, прогарцевала красавица, на которую Свитон воззрился как на сияющую заморскую диковину, восхищенно и с удивлением. Он никогда не видел таких женщин. Лар, возможно, была бы такой, если бы не ее бледная немочь и, не вытравленная жестокой работой, скрытая внутри нее доброта и мягкость. Эта женщина излучала жестокость, силу и энергию, как шаровая молния. Свободные, черные, как смоль волосы летели по ветру, глаза сияли, губы улыбались сознанию свое силы и красоты и просто навстречу легкой непринужденной дороге, стройный гибкий стан приковывал нехитрый мужской взор, как те рабские кандалы. Ей не надо было оглядываться, чтобы точно знать, что орда мужчин мчится за ней, сломя голову, куда только ей будет угодно.

- Белая Королева! - Восхищенно пробормотал мужичок, видимо, забыв о данном себе, пока не проедет эта лихая банда, обете молчания.

Как миновали приближенные королевы, потянулось остальное войско. Свитон ожидал, что в конце пойдут пешцы, но их не было. Войско целиком было конное и очень хорошо вооруженное. В хвосте, длинной колонны вместо пешцев бежали трусцой, шатаясь, а иногда и падая от усталости, но тут же вскакивая от жестокого удара кнута, скованные одной цепью пленники. Как кончились и они, пыль долго еще металась туда-сюда над дорогой, забыв, видимо, про свое место.

Мужичок поглядел на сиреневеющее небо.

- Эх! Теперь не успеть до ночи! - Прокряхтел он. - Садись, что ли, братец, подвезу.

- Хорошо, сяду. Только ты забыл, что сначала надо тебя на дорогу выкатить. - Сказал Свитон, хватаясь за колесо.

Вырулив на дорогу, он действительно уселся на телегу сбоку, сбросил свой заплечный мешок и блаженно откинулся на тюки.

- А чего это Белая Королева в Сейну подалась? - Спросил он.

- Так, не видишь что ли? С похода вернулись - теперь по домам.

- Как по домам?! - Поразился Свитон. - Сейна - столица что ли?!

Мужичок тревожно покосился на него.

- Извини. - Сказал Свитон. - Я просто издалека. Не знал.

- Из какого ж ты такого далека, - удивился мужик, - Когда в любом далеке королева у нас одна и столица у нее одна?

- Ладно, ладно, забудь.

- Конечно столица! А какой это город! Ни в одной стране, говорят, такого нет! Сколько там домов каменных и храмов! А войско какое! Белая Королева под свое начало такую рать собрала, что мы любую чужбину за пять дней возьмем,... если б только не эта нежить проклятая, которая все силы забирает!

- Какая к чертям нежить?! - Осерчал, наконец, Свитон. - Чего ты бормочешь?!

- Чего знаю, того и бормочу! Да если бы не наша славная защитница, мы бы давно все тут кверху пузами плавились!

- А что это за нежить, ты объясни мне, пожалуйста?

- Нежить, брат, - наставительно произнес мужик, - Они телом на людей похожи, пониже немного ростом в среднем, но все лысые, и кожа у них серая, как пергамент гнилой, видел? Пергамент гнилой, я имею в виду?

- Видел. - Пробубнил Свитон.

- Одеты в шкуры, как дикари. Но только дикари - это люди, понимаешь меня?

- Ну да....

- А это нежить. Дикари - они почему люди? Люди мясо едят, картошку, овощи, вот, воду пьют, вино, а нежить, она ничего не есть и не пьет, кроме крови. А от крови она силой и насыщается! Так что ты, если труп какой скотины обескровленный свежий увидишь - беги оттуда сразу, понял?

- Угу....

- Во-от.... Пытаются они нашу землю захватить. А Белая Королева с ними воюет. И так, конечно, бывает, и эдак, но, говорят, дело к победе идет! Вот уже сейчас я свободно товар на рынок вожу, а раньше, говорят, только вооруженные караваны по дорогам ездили.

В торговых рядах на рынке было непривычно пусто. Свитон распрощался со своим извозчиком и поспешно направился к центру города, где начинался, то ли праздник, то ли казнь, то ли суд, в общем, что-то шумное. На огромной площади, окруженной богатыми двухэтажными домами, и куда с северной стороны выходили ворота маленького кремля, за стеной которого высилась остроконечная крыша дворца, собралось почти все войско. Солдаты стояли плотной толпой у ворот и гневно требовали чьей-то крови.

- Не пойде-ет!!! - Вдруг раздался перекрывший общий гвалт чей-то медвежий голос. - А ну все назад!!! Назад, я сказал!!! Это дело королевы, м-морды ваши!!!

Толпа немного притихла и попятилась. Свитон ужом протиснулся в первые ряды. Здесь на пустом пространстве перед воротами, двое дюжих молодцов, гнули к земле, стоявшего на коленях, какого-то старика. Рядом располагался великан, явно обладатель медвежьего голоса, равно как и медвежьего пуза.

Тут ворота распахнулись и оттуда вышла она сама в ослепительно белом плаще, как перепутавшая время суток и упавшая днем звезда.

- Ура Королеве!!! - Как один гаркнуло войско и ударило мечами в щиты.

- Отпустите его. - Милостиво произнесла красавица, и, вскинув руки, сбросила с плеч плащ, оставшись лишь в одном коротком белом платье, обтягивающем грудь и открывавшем стройные мускулистые ноги.

Добры молодцы, что давили старика, выпустили его, и он, с трудом, сотрясаясь всем телом, оперся руками о колено и встал на ноги. Королева встала перед ним, расставив ноги, уперев руки в бока, и тряхнула головой, так что ее волосы пошли волной.

- Что скажешь, Овид? Если уговоришь своих сыновей сдаться без боя, я сохраню тебе жизнь. - Сказала королева. - Равно, собственно, как и их жизни.

- Сдаться? - Дрожащим, но, скорее, от возмущения, а не от страха голосом переспросил Овид. - Признать тебя, разорительницу собственной страны, своей главою?! А толку, если ты через неделю явишься с войском, чтобы перебить нас, как нежить?

- Я убиваю нежить! - Яростно отчеканила королева. - Причем тут вы?!

- Какую нежить?! - Чуть не плачущим голосом простонал старик, простирая к ней руки. - Очнись! Безумство искалечило твою душу!..

- Я безумна? - Вкрадчиво переспросила королева, кладя руку на рукоять меча. - А откуда тогда во мне сила неба?! - Вскричала она, выхватывая клинок. - Уведите его, и давайте этих по одному!!!

- Это не сила неба! - Стенал старик, когда его волокли прочь. - Это сила преисподней! О господи!

Сквозь толпу вели пленников. Вот первого из них швырнули в круг, и бросили рядом с ним обнаженный меч. Это оказался очень рослый, и могучий воин. Не спеша, он поднялся, а когда наклонился за мечом, на голову ему упал брошенный воинами королевы щит.

- Давай! - Кричали в толпе. - Покажи свою песью удаль! Ура королеве!!!

Воин завладел мечом и щитом, не спеша выпрямился, качнул плечами, разминая спину. Это был серьезный поединщик, ясно было всякому. Он не полез на рожон, он вообще не двигался с места, внимательно следя за приближающейся воительницей. Королева, вооруженная всего лишь одним мечом, открытая, но яростно счастливая от предстоящего кровопролития, танцующей походкой по дуге шла на него. Неожиданно, едва оказавшись на дистанции для удара, когда воин уже замахнулся, они прыгнула в сторону, и его удар рассек воздух, сверкнул клинок королевы, но воин встретил ее удар щитом, даже не пошатнувшись при этом. И тут она, рванувшись вперед, подобно атакующей рыси, ударила его ногой в челюсть. Такого удара он не ожидал совершенно, не устояв на ногах, он рухнул на спину, и прежде, чем он пришел в себя, сияющее острие пронзило его грудь.

- Давай следующего! - Крикнула королева.

Тощего, окровавленного бойца швырнули на землю перед ней. Она скривилась.

- Этого могли добить, а черт!

Боец поднял меч и щит. Укрывшись за щитом весь целиком, он стал приближаться к противнице, готовя в опушенной руке клинок для удара.

- И-и-ахх!!! - Воительница с яростным криком прыгнула прямо на него, рубанув по щиту с двух рук.

Щит развалился на две части, а боец оказался на земле. Еще удар, и его голова разделила участь щита.

- Давай следующего!!!

- А ну-ка для разнообразия! - Крикнул воин в толпе, кидая новому высокому поединщику копье.

Оружие видимо пришлось впору бойцу, судя по тому, как он ловко повертел его перед собой, приноравливаясь. Выставив перед собой копье далеко вперед, он медленно пошел на королеву, готовый, как отбить удар, так и разить. Королева шагнула навстречу, казалось бы, грудью прямо на острие, боец нанес удар, но в последний момент, словно змея изогнувшись, воительница пропустила наконечник копья мимо себя, крутанулась вокруг своей оси, так что юбка взмыла вверх и снесла противнику голову, как коса спелый колос.

- А-а-а-а!!! - Взревели мизийцы.

- Давай двоих!!! - Яростно вскричала королева. - Я до утра с ними нянькаться не буду!

Старик Овид, уже не удерживаемый никем, все равно стоял на коленях и молился. Закрыв глаза, он истово бормотал себе под нос.

- Господи, освободи разум этих людей, мы не заслужили такого дьявольского наваждения во плоти, господи открой их глаза, пролей свет в их души,... - он склонил голову, - Или хотя бы дай одному из моих братьев сил сделать то, что необходимо, укрепи руку его!..

Когда он открыл глаза, перед Белой Королевой стоял Свитон Ингур.

- Эй! - Раздался чей-то гневный крик. - Это не пленник! Эй, командир!

- Эй, ты!!! - Рявкнул медвежий голос. - Куда полез?! А ну назад! Эй вы, уберите его!

Свитону не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что за спиной у него выросли два латника, оба, на голову выше его, дабы оттащить его из неположенного места, ему с лихвой хватило для этого слуха. Когда воины оказались на нужном расстоянии, он, по-прежнему не оглядываясь, отмахнулся ятаганом, только блик сверкнул на солнце, а две головы в тяжелых шлемах уже весело покатились по земле в разные стороны. Два обезглавленных тела, громыхнув доспехами, повалились друг на друга, и распластались на земле.

Повисла мертвая тишина.

- А ну-ка.... - Произнесла королева, щуря глаза в черные щели.

- Нежить!!! - Дико крикнул кто-то в задних рядах. - Под человека завиднел!

- Все назад!!! - Воскликнула королева, вскидывая руку и предупреждая всеобщий гнев. - А ну-ка поди сюда! Наконец-то нашелся хоть один с неплохой заточкой!

Она гордо встряхнула головой, так что ее смоляные волосы пошли волной. Внимательно разглядывая Свитона, она, пританцовывая, пошла на него.

- Что? - Наклонила она голову. - Не нравлюсь я тебе?

Свитон отвел глаза, перед ее испытующим взглядом. Вздохнул, выдохнул....

- Стой! - Раздался чей-то взволнованный голос.

Какой-то знатный воин возник перед королевой и выставил перед собой пустые руки, пытаясь ее остановить.

- Прошу, дорогая, не надо! - Воскликнул он.

- Почему же, Цорвулд? - Игриво спросила воительница.

- Это же не пленник. Это простой солдат, возмущенный твоей жестокостью! И он решил погибнуть вместе с ними (Свитон мысленно вздернул брови), потому что это будет благородный поступок, а не как вы!!! - Выкрикнул он вдруг в толпу. - Кричите и кривляетесь, как макаки, пока ваша королева клинком машет!!!

Он снова повернулся к воительнице.

- Прошу оставь. Я разберусь с ним.

Он повернулся к Свитону, и тот вздрогнул. Перед ним стоял Ирминар Шепелявый. Правда, этот человек был моложе и свежее лицом, но сходство было однозначное.

- Иди в строй. - Повелительно произнес Цорвулд Свитону и указал  перстом.

Свитон, вообще-то не собирался никуда уходить, но... если сказать проще, у него возникли сомнения. У него возникла мысль, а не рано ли он решил действовать? Похоже, что он много не знает. Это ведь Ирминар, это он станет чертом, а вовсе не она, что-то должно случится с ним!

Он видел, что брови Цорвулда гневно хмурились, но глаза... умоляли, а губы беззвучно, движением, ясным одному лишь Свитону, произнесли: "пожалуйста!". Свитон пристально смотрел в его глаза, он видел в них ясное понимание того, что сейчас произойдет с королевой, если Свитон не откажется от своего решения. И еще кое-что он читал в них ясно, как на вывеске крупными буквами. Так и не разобравшись в своих мыслях, но повинуясь одному лишь бессильному умоляющему требованию молодого человека, он повернулся и пошел из круга.

При его приближении солдаты, яростно оскаливались и хватались за оружие, но едва он подходил вплотную, как озверение уходило из их лиц и они бочком-бочком давали ему дорогу.

Королева, подбоченившись, смотрела вслед Свитону.

- Ладно. - Весело сказала она и расхохоталась, после чего хлопнула Цорвулда по плечу. - Не будем сегодня жестокими! Остальных в яму, потом решим, что с ними делать. У нас праздник сегодня!!! - Вскричала она, поднимая над головой клинок. - С победой!!!

- А-а-а-а!!!!- Завопили вокруг, потрясая оружием.

- Тогда какого черта, я вас спрашиваю, вы тут торчите, вместо того, чтобы давно обрюхатиться вином?!! А ну пошли отсюда!!!

- А-а-а-а!!!!

- Пойдем. - Воительница обняла Цорвулда за плечи и повела к воротам. - Останься сегодня со мной. Я не хочу быть ночью одна.

- У меня много дел. - Нехотя ответил молодой Ирминар, останавливаясь.

Вместо логичного гнева королева неожиданно просто улыбнулась безо всякого демонического блеска в глазах и провела кончиками пальцев по его щеке.

- Прости. - Сказала он. - Все дела на тебе. А я лишь развлекаюсь, как зайчиха на лугу. Мне ничего без тебя не нужно, Цорвулд. - Улыбка сползла с ее лица. - Ладно, иди.... Нет, погоди. - Игривый блеск вернулся в ее глаза. - Пока никто не видит.

И она, обхватив его за затылок, бесцеремонным движением наклонила к себе и впилась в губы. Поцелуй был долгим. Воины, которые только начали расходится, стали делать это поспешнее.

- Так лучше. - Одышливо сказала она, отрываясь, наконец, от него. - Не опаздывай! А то будет занято! - И, игриво вильнув бедрами, она прошла в ворота.

Цорвулд только ждал того. Он сейчас же быстрым шагом пошел в другую сторону, рыская взглядом по сторонам.

Свитон в это время остановил какого-то плюгавого, с поросячьим рыльцем недоросля вооруженного зубастой булавой, которую он вряд ли даже мог поднять и спросил его.

- Как зовут королеву?

- Иди ты к чертям!!! - Окрысился недоросль. - Ай-й!...

Свитон заломил ему пальцы и держал так некоторое время, пока он танцевал на цыпочках.

- Я спросил. - Сказал Свитон. - Значит, лучше ответить.

- Арья Дончи. - Пропищал недоросль и, выпущенный на свободу, устремился в бегство.

Свитон не прятался. Когда Цорвулд, наконец, увидел его, то сразу ринулся навстречу, обнял Свитона за плечи и, сказав: "Пойдем", - куда-то повел.

- Куда? - Спросил Свитон.

- Выпьем. - Ответил Цорвулд. - Черт! Я так устал, что лег бы и проспал неделю!

Свитон чувствовал, что от рыцаря исходит жар, как от лихорадящего. Правда, лихорадило его в душе, он был слишком возбужден и переполнен какими-то, возможно, противоречивыми чувствами.

Они вошли в небольшую таверну. Цорвулд уселся за стол и сейчас щелкнул пальцами бегавшей туда-сюда с кружками девушке.

- Эй, красавица!

- Сейчас, сейчас.... - И девица куда-то убежала.

Цорвулд сейчас же заревел быком и грохнул кулаком по столу.

- Эй, ты, мохнатая головешка!!! Аль, не видишь, кто к тебе пришел?!!

Пожилая дородная хозяйка, обслуживавшая за стойкой плотную кучу молодцов, не торопливо произнесла.

- Извините, господа.

После чего она выплыла из-за стойки и подошла к Цорвулду.

- Чего желает ваше рыцарство?

- А на кой те черт знать, чего я там желаю, коли у тебя кроме твоей бычьей мочи ничего и нет?! Неси! Мне и моему другу.

Вскоре на столе появились два пузатых кувшина и две огромные глиняные бадьи, похожие на кружки, которые, как догадался Свитон, служили в этом времени приспособлениями для насыщения вином желудков настоящих мужчин. Цорвулд ухватил кувшин и наклонил его над кружкой Свитона.

- Хватит. - Остановил его Свитон, когда кружка наполнилась наполовину.

- Почему? - Удивился рыцарь.

- Просто в меня больше не влезет.

- Как хочешь. - Недоуменно пожал плечами Цорвулд.

Себе он налил до краев. Свитон отпил два глотка страшной кислятины и отставил кружку. Цорвулд же влил в себя все за один прием, так что потекло по подбородку и за ворот.

Потом он со стуком опустил кружку на стол и обретшими следы небольшого удовлетворения глазами уставился на Свитона.

- Так скажи мне, - спросил он, - Почему ты решил убить мою невесту?

Свитон теперь смотрел в его глаза с близкого расстояния, и он обнаружил, что они не серого, как он сначала подумал, а темно-карего цвета. Это мутная пелена долгой усталости скрыла их цвет.

- Ты любишь ее? - Спросил он рыцаря.

- Я задал вопрос первым. - Настаивал Цорвулд.

- Извини, - сказал Свитон, - Но придется ответить тебе.

Цорвулд положил руки на стол, сцепил пальцы и уставился на них.

- Я сделаю ради нее все. - Сказал он.

- Умрешь за нее?

- Умереть - это лишь ничтожная малость, которую я могу ради нее сделать.

- А кого она будет любить, если ты умрешь?

- Вот и я о том же. - Сказал Цорвулд, поднимая глаза. Глаза его пылали.

- Она, ведь, безумна, рыцарь. - Сказал Свитон. - Полстраны превращены в головешки из-за ее выдумок.

Цорвулд поднял одну руку, словно пытаясь жестом пальцев высказать то, что не в силах были сделать слова.

- Ты... ты видел ее?! - Надломленным голосом спросил он.

Честно говоря, Свитон не понял вопроса. Что значит - "видел"? Ну - видел.

- Она..., - продолжал Цорвулд, - Как цветок! Нежный, беззащитный, прекрасный! Эти ее кровавые игры, соблазнение всех вокруг... ее безумие - они поверхностны, они не затрагивают ее чистой души, и... оно все слетит, как дым, если она очнется!

- Очнется.... - Эхом повторил Свитон.

Цорвулд сжал пальцы в кулак, и даже сморщился не в силах передать свое чувство.

- Она, ведь, ни в чем не повинна!!! Разве можно убивать невинных?!!

Свитон не выдержал его взгляда, и отвел глаза в сторону. Свитон знал цену любви. Любить прекрасный непорочный идеал нетрудно. Это всякий может, и это вообще нельзя назвать любовью, в лучшем случае - развлечением. Цена любви определяется жертвой ради любимого человека. А Цорвулд жертвовал многим.

- Что ты собираешься делать? - Спросил Свитон.

Цорвулд не ответил. Когда Свитон поднял глаза, он увидел, что рыцарь пристально смотрит на него.

- Обещай мне. - Сказал Цорвулд.

- Что?

- Что не тронешь ее.... Я знаю, что я не смогу тебя остановить, если ты захочешь совершить задуманное, я могу лишь умолять тебя не делать этого!

Свитон скривился, как от зубной боли.

- Не надо меня умолять! - Он встал и вышел прочь из таверны.

Ночью Свитон сидел без сна на лавке в зале той же таверны, где прямо подле него храпел какой-то дородный молодчик в объятиях уставшей девицы. Свитон думал. То, что происходило в Мизии сейчас, было началом, причиной последующих бед. Эта Белая Королева, отважная, прекрасная и не скрывающая своей красоты, которая вооруженная одним лишь мечом, без защиты, могла зарубить в честном поединке любого воина из своей огромной армии, которая шла в бой в первом ряду, и смерть была бессильна взять ее..., кто она для этих древних мужчин, могучих и крепких, как один, простых, со вросшими в их кости традициями, поверьями и домашним укладом? Да она просто свела их всех с ума! Влюбила в себя и заразила своим безумием именно потому, что она противоречит любому представлению мужчины о женщине в этом времени. Она ломает их волю, и вместе с ней ломает судьбу Мизии.

Сейчас, когда люди одной половины страны режут другую в погоне за несуществующим призраком, потом, когда этот призрак действительно оживет, обретет кошмарную плоть и начнет мстить, люди будут убеждать друг друга, что его не существует, а сами будут трястись ночью под одеялами и молча погибать. Чудовища придут в Мизию, как наказание за безумие людей, и люди покорно примут это наказание.

Да только все дело в том, что наказывать будут не тех, кто виноват! Погибать будут невинные!.. Слова Цорвулда прозвучали в его голове, как набат. Цорвулд понимает все, что здесь происходит. Он, единственный, испытывающий к Арье не похотливо-плотское, а гораздо более глубокое чувство, не поддался ее чарам. Он хочет ее спасти, но.... Свитон знал, чем все кончится. Цорвулд станет чертом, который и нашлет чудовищ на Мизию. Свитон так и не решился рассказать ему, кто он и откуда, как было у него с Ирминаром. Но с Ирминаром они были одного поля ягоды, он это сразу почувствовал, а в Цорвулде бушевали страсти, и, если честно, он совсем не был похож на Ирминара. А почему... он должен быть похож?! - сообразил вдруг Свитон. Погибнет Цорвулд или умрет своей смертью, что вряд ли, но он уйдет с этой земли окончательно. Черт, который восстанет из его праха через триста лет, не будет иметь с ним никакой связи. Глупо было до сих пор думать, что Ирминар - человек, только из-за того, что он так выглядит. Он не человек. Свитон опустил голову на руки.

Единственным логичным действием сейчас казалось ему - убить Арью. Но... Цорвулд был против. Свитон сжал голову руками. Собственная башка показалась ему чугунным котлом, который желчью и кислотой до сих пор с легкостью переваривал любой вопрос, выплевывая мертвые остатки, но страсть Цорвулда он не в силах был переварить. Он не понимал этого человека, а, не поняв, не мог действовать. Он не знал, даже, куда ему пойти, если он встанет сейчас с этой чертовой лавки, и поэтому он сидит на ней, как недоумок! Почему Ирминар ничего не рассказал ему, только назвал имя?! Страх провалить самое важное свое дело, как до сих пор он проваливал все прочие дела, терзал Свитона.

Арья стояла, склонившись над расстеленной на столе большой картой, и водила по ней указующим перстом. Остальные командиры, стояли вокруг стола и внимали ей.

- Мы атаковали по всем направлениям. - Говорила Арья. - На Белые Горы, на Хмурое озеро, несколько раз ходили в восточные леса, на южное побережье, но мы ни разу не встретили основных сил нежити. В лучшем случае мы только разбивали отдельные их отряды, усмиряли, признавших их власть, неверных, да находили многочисленные следы их бесчинств! - Ее глаза сверкнули. - Это неспроста! Я уверена, что им известны все наши планы. Они знают, куда мы пойдем, и успевают унести ноги.

- Среди нас предатель. - Угрюмо заявил худой долговязый рыцарь с суровым, как у жреца, ревнивого защитника достоинства богов, лицом.

- Наверное, это тот парень, что вышел с вами на поединок! - Высказал мнение молодой едва усатый лихач.

- Нет. - Усмехнулась Арья. - Он как раз один из немногих, кому я могу доверять. Да я отчаянно жажду, чтобы этот предатель вышел со мной на поединок, но это невозможно, потому что звезды не падают с земли на небо.

- Нежить очень хитра. - Медвежьим голосом прогудел великан толстяк. - Как нам найти предателя?

Арья вздохнула.

- Слишком много подозреваемых. Я так же простодушна, как и вы. Разве, что Цорвулд мог бы догадаться, он умен. Кстати, где он, наконец?! - Гневно воскликнула она.

- Я не знаю. - Развел руками великан.

- Найдите его немедленно!

- Слушаюсь. - Великан покорно наклонил голову и трусцой поспешно увалился из комнаты.

- Есть другой способ одолеть их. Есть место, где они будут загнанны в угол, и которое они вынуждены будут защищать до последнего мерзавца! Это их священная цитадель. Там сидит их верховный лидер, Серый Князь. Он слишком труслив и хитер, чтобы самому ходить в бой. Но там мы его накроем, и когда он умрет от моей руки (потому что я никому не позволю лишить меня этого подарка, которого я жду всю мою жизнь!), все прочие солдаты преисподней развеятся в пепел. Мы одержим победу раз и навсегда!

- Но где же их цитадель?

- Осталось только одно место, куда еще не добрались наши разведчики - болота на западе за Пепельным кряжем. Там пустыня. Но где же им еще скрываться, как не в совершенно бесплодных землях, куда человеку никогда не придет в голову забрести! Готовьте свои отряды к новому походу. И на этот раз нас ждет тяжелый бой, веселье отставить, господа! На кону судьба Мизии!

Свитон зашел в оружейный магазин, оглядел полупустые полки и сказал хозяину.

- Продай мне вон тот двуручный меч.

- Что прям вот так продать? - Спросил хозяин.

- А в чем дело?

- Даже не посмотришь?

- Я все вижу.

- Хм, ну держи. - Невысокий, бочкообразный продавец оружия, с легкость поднял тяжелый меч и кинул его Свитону.

Свитон поймал меч на лету.

- Вот ножны. - Сказал хозяин, плюхая на стол ножны. - Точильный камень нужен?

- Нет, больше ничего не нужно. - Сказал Свитон.

- Перевязи?

- Я сказал ничего не надо! Сколько?

Пересчитав монеты, хозяин смахнул их со стола и сказал.

- Слушай, ты, ведь, Свитон, правильно?

- Да.

- Тебя королева ищет. Так что иди, не медли.

- Сама?! - Поразился Свитон.

- Ну, она всегда любит погулять по лагерю, но теперь спрашивала о тебе.

Свитон вышел из лавки и быстрым шагом направился в нужную сторону. Арья гуляла в порту, без видимой цели разглядывая корабли у причала и суетившихся грузчиков.

- С каких это пор, я тебе запонадобился? - Спросил Свитон, подходя к ней сзади.

Она резко обернулась, ухватившись за рукоять меча.

- Подкрадываешься, как ласка! - Недовольно воскликнула она.

- Ты, ведь, друг Цорвулда, так? - Спросила она.

- Надеюсь. - Сказал Свитон. - Мы говорили... пару раз.

- О чем?

- О погоде. - Спокойно сказал Свитон, глядя ей в глаза.

Арья усмехнулась, но потом посмурнела и произнесла непривычным для нее неуверенным голосом.

- Он пропал. Не появляется уже четвертый день. И его нигде не могут найти. Ты не знаешь, где он?

Свитон смотрел на нее остановившимся взглядом. У него возникло ощущение падения. Цорвулд опередил его. Он начал выполнять свою задумку, а Свитону опять оставалось только беспомощно наблюдать. Хотя, что рыцарь мог сделать? Сорваться на какой-то глупый или безумный поступок? Цорвулд был не глуп и не безумен. Единственное, что пугало - сила его любви. Свитон был настолько слаб в этой теме, что даже гадать не мог, куда эта сила заведет влюбленного.

- Кажется, - медленно сказал он, - Ты хочешь идти в новый поход?

- Да, на западные болота.

- Значит, он где-то там.

- Ты уверен?! - В ужасе переспросила Арья.

- Да.

Ее глаза стали круглыми от ужаса.

- Они захватили его.... - Пролепетала она. - Хотят использовать его, как щит....

Свитон печально смотрел на нее.

- Я не могу не идти туда. - Сказала Арья, уже разговаривая сама с собой. - Теперь наоборот, чтобы идти туда, у меня в два раза больше причин! Будешь моим командиром? - Спросила она, взглянув на Свитона с прежним своим яростным блеском в глазах.

- Нет. - Ответил Свитон. - Я всегда сражаюсь один.

Арья не ответив и не попрощавшись, сорвалась с места и быстро пошла по дороге, ведущей из порта к королевскому дворцу.

Отроги Пепельного кряжа переходили в каменистое плато, потом начиналась короткая степная полоса, а еще ниже почва постепенно заболачивалась, переходя в громадные до самого горизонта топи.

Авангард Мизийцев во главе с королевой остановился на одном из холмов. Это была последняя череда холмов, дальше уже начинались болота, на которых росла скудная рыжая трава. Арья и все ее командиры, как один смотрели вдаль. Там грозно шевелилась и медленно приближалась, необозримая отсюда простым глазом, серая пелена. Великан-толстят на могучем мохноногом коне рассматривал эту пелену сквозь увеличительный кристалл. Он видел низкорослых коренастых существ с пепельно-серой кожей, одетых в тряпки и вооруженных дубинами и палицами, но которые шли вперед плотным и нескончаемым потоком.

- Они идут на нас, идут все, как один! - Сказал он. В его голосе было неподдельное изумление.

Арья только удовлетворенно улыбалась. Сбылась ее мечта.

На холм со стороны болота поднялся пеший разведчик, сапоги его были в грязи.

- Почва ненадежна, королева. - Сказал он. - Кони не пройдут.

- Что ж, - Арья мотнула головой, отбрасывая волосы со лба, - Приступим. Когда они приблизятся, то у них за спиной будет топь, а у нас - твердая земля. Они идут пешим строем, а мы на конях, но на болоте мы потеряем свое преимущество. Так. Царг, Вилтом, Войкар, спешивайте свои отряды, я поведу их им навстречу и мы вступим в бой. По моей команде будьте готовы начать отступать. Сделаем вид, что мы поддаемся, но не бежать, иначе много людей погибнет. Все остальные остаются под твоим командование, Гумит, обратилась она к великану-толстяку. Вы остаетесь на конях, укройтесь вон за тем каменным гребнем. Как только нежить следом за нами окажется на твердой земле, ударьте им во фланг. Разобьем их как детей!

- А что если Серого Князя с ними не будет? - Спросил один из командиров.

- Тогда мы перейдем всю топь до самой их священной цитадели и выкурим его оттуда. - Отрезала королева.

- Он здесь. - Сказал Свитон.

- Откуда знаешь? - Сейчас же повернулась к нему Арья.

- Если все его войско тут, то какой смысл ему сидеть одному в своей цитадели и ждать неизвестно чего?

- Верно! - Поддержал его похожий на сурового жреца Царг. - Здесь мы с ним покончим!

- Что стоим? - Спросила королева. - За дело! Всем занять свои позиции!

Затрубили трубы. Войско мизийцев начало свое боевое перестроение.

Когда пеший отряд во главе с королевой выстроился на границе болота, имея за спиной на холмах ряд лучников, серый строй нежити уже сильно приблизился. Вдруг, словно клекот необъятной стаи воронов понесся над землей. Это был боевой клич серых нелюдей. Воздев над головами свое простое, но сокрушительное оружие, они перешли на бег. Словно штормовой морской вал катился на строй людей.

- Лучники!!! - Скомандовала Арья.

Густой рой стрел по дуге устремился навстречу серому валу, нанося ему серьезное смятение.

- Вперед!!! - Вскричала Арья и первая рванулась навстречу врагу, так что собственный строй сразу остался позади.

- За Мизию!!! - Взревели воины, устремляясь за ней.

Теперь две волны катились навстречу друг другу, и там, где они встретились, вскипела пена вознесенных и падающих клинков.  

Арья с легкостью прорубилась сквозь ряды неловки серых нелюдей, валя их с радостными криками, одного за другим.

- Да они, как мешки с соломой! - Кричала он.

Однако, ее воины были несколько другого мнения. Их напор был вовсе не так могуч, они, вроде бы, валили серых нелюдей, но за каждым павшим рядом вставал другой, а за ним третий и так без устали. В результате Арья, не обращая внимание на тревожные крики своих, прорубилась далеко вперед и оказалась в окружении. Это нисколько не беспокоило. Нежить кидалась на нее со всех сторон, но ее клинок был быстрее, как минимум вдвое. Она успевала разрубать нападавших, едва они приближались к ней.

Свитону это тоже совсем не понравилось. Он пытался прорубиться к ней в одиночку, и поначалу все шло хорошо, его двуручный меч валил врагов с одного удара, но его очередной удар был отбит стальным клинком! Перед Свитоном вырос совсем необычный серый солдат. Это был великан, намного выше человеческого роста, подобный живой башне, вооруженный двумя мечами и облаченный в ржавый, но, все же, железный доспех и шлем. Он играючи отбил все удары Свитона, и перешел в атаку. Свистящие удары посыпались на Свитона со всех сторон, он не успевал отбивать их мечом, от половины приходилось уворачиваться, что было очень непросто. Более того, Свитону пришлось отступать. Великан одолевал его, словно неуча, это был настоящий мастер меча, он гнал Свитона прочь от королевы, что было уже отчетливо ясно. Не может быть! - лихорадочно думал Свитон - силой он похож на чудовище! Здесь?!

Несмотря на то, что он ничем не мог помочь королеве, он ни на секунду не упускал ее из виду, поэтому сразу увидел, как нежить бросилась от нее в рассыпную, образовав кольцо, а из низкорослых серых рядов на нее уже шел еще один гигант, равный тому, что остановил Свитона. Но только его доспехи излучали настоящий чистый серебряный блеск, стальной щит и рукоять великолепного меча были украшены алмазами, а высокий шлем был выкован в виде клыкастой пасти летучей мыши. Только лицо его входило в диссонанс со сверкающим великолепием доспехов. Оно словно целиком во всех местах было исполосовано заросшими грубыми шрамами, так что не осталось живого места. Глаза его тлели глубинный багровым огнем, как старые угли. Натиск на мизийцев усилился, они стали пятится уже безо всякой команды. Но королеве это тактическое отступление уже было ни к чему. Ей было плевать, что она попала в ловушку. Перед ней был тот, кого она ждала. Серый Князь. Она расхохоталась и воздела руки, подобно упавшей белой звезде, словно благодаря небеса за такую удачу!

И откуда у Свитона сила взялась! Уже изваляный в грязи пинками великана, окровавленный ударами его клинков, он из последних сил изловчился, и, нырнув под мечи врага, рассек ему ноги. Великан сбился с шага, и опустил клинки. Свитон и не думал давать ему передышки, он нанес колющий удар одной рукой, и острием своего длинного мяча поразил глаз противника. Тот еще стоял, но Свитон, оставив его, бросился мимо него прямо на выросший перед ним плотный строй нежити. Он прорубался сквозь него, но слишком медленно, и слишком далеко угнал его серый великан.

Меж тем Серый Князь вступил в бой с Арьей. Сначала он вроде бы неторопливо приближался к ней, поигрывая оружием, но когда между ними оставалось еще целых двадцать шагов, он совершил неожиданный и стремительный прыжок, которым покрыл все это расстояние, его клинок рухнул на нее с неотвратимостью топора палача. Арью спасло то, что на ней не было доспехов, и она была легка в движениях, они прыгнула назад, перекатившись через голову, чудом не попав под вражий меч. Серый Князь не дал ей подняться, он наносил удар за ударом, Арья каталась по земле, уворачиваясь от одних, а другие с безумной ловкостью отражая клинком. Но дела ее были плохи. Люди видели это. Погоняемые яростными криками командиров, они навалились из последних сил. Нежити ложилось под их мечами все больше и больше, но и они не успевали.

Клинок Серого Князя рассек уже не белоснежное, а заляпанное грязью платье королевы, но не поранил ее. Арья даже не заметила повреждения. Улучив малейшую паузу, между замахами сверкающего меча, она оттолкнулась всем телом от земли и ударила Серого Князя обеими ногами в грудь. Удар для такого великана был ничтожным, но, все же, он слегка шатнулся и сделал полшага назад. Этого хватило Арье, чтобы вскочить, а дальше... она выпустила из пальцев свой верный клинок, лишив себя единственной защиты, и вложив в свой бросок всю свою надежду и радость, и веру.

И небо улыбнулось ей в очередной раз. Меч вошел прямо в пасть отродью преисподней. Из безгубого рта Серого Князя хлынула бурая жижа, он закачался, но, как ни странно, он был еще жив. У него даже хватило сил бросить щит, поднять руку и вырвать клинок из раны. Но вот он уронил сначала меч, сразивший его, потом свой меч, но все еще стоял. Серый дым окутал его, и, словно его плоть отторгалась и разносилась ветром, он стал уменьшаться в размерах, усыхать, как слишком давно живущий без дождя кактус, пока не достиг размеров высокого человека. Потом дым унесло ветром, и Арья с воплем ужаса обнаружила перед собой своего верного рыцаря Цорвулда Вальда Картавого. Он все не падал, он даже пытался что-то сказать ей, но говорить он не мог. Взгляд его застыл, и только тогда он грянулся на землю, плашмя в коричневую лужу.

Едва смерть настигла его, как воздух наполнился едким с мерзким запахом и даже вкусом непроглядным дымом. Это, как и предсказывала сама королева, войско нежити обратилось в пепел в один миг и сильный равнинный ветер поволок эту серую мглу прочь, как половую тряпку по грязному полу.

- Что... что же это?! - Бормотала Арья, падая на колени подле трупа жениха. - Что же ты наделал? О, господи!

Она оглядела болотную даль, где стояли, лишившиеся неожиданно врага, лишь выжившие ее воины, а от нежити даже пепла, даже песчинки не осталось... а была ли нежить?! Она снова посмотрела на Цорвулда и схватилась за свое лицо, которое показалось ей ледяной маской. Старшная догадка ожгла ее огнем, дрожь сотрясла ее с головы до пят.

- Какая же я дура.... - С затаенным ужасом прошептала она.

Она протянула руки и коснулась груди рыцаря, словно в надежде, почувствовать его слабое дыхание. Но грудь Цорвулда был неподвижна.

Ее воины уже бежали к ней с радостными криками. Но подбежав, останавливались, как вкопанные.

- Что?!! - Яростно вскричал Царг. - Вот он, предатель!!! Подколодный змей!!! Да я его!!!

- Сжечь!!! - Раздавались крики со всех сторон. - Сжечь дотла!!! И прах сжечь!!!

Арья обняла труп рыцаря, словно пытаясь защитить его от разъяренных волков, в которых обратились ее славные воины. Она поворачивалась то в одну сторону, то в другую, глядя на оскаленные лица, выкаченные глаза, тянущиеся алчные лапы.

- Замолчите!!! - Почти плачущим голосом воскликнула она. - Уйдите, прошу вас!!!

Ее тонкий голос потонул в общем реве. Казалось еще мгновение, и они кинутся на нее же, как взбесившиеся псы.

Свитон продрался сквозь ряды, безжалостно расшвыривая попавшихся на пути, упал на колени подле Арьи, обнял ее и прижал к себе, почувствовав, что дрожь сотрясает все ее тело, как зимой в мороз, он сжал объятья еще сильнее.

- Оставь их. - Спокойно сказал. - Пусть бренчат, что хотят.

Она приникла к нему, он чувствовал, какая она неожиданно тонкая и нежная, как... беззащитный цветок.

- Я погубила его. - Горячо прошептала Арья. - Я погубила себя. Я погубила этих людей. Я проклята!

- Нет. - Сказал Свитон. - Он сказал мне, что ты ни в чем не виновата. Он так считал, и он был прав. Благослови его. Он хотел спасти тебя и сделал это. Это великий подвиг и великая жертва. Не оставь ее напрасной. Будь счастлива.

Арья уткнулась в его плечо и зарыдала навзрыд, но дрожь уходила из нее. Напряженный, как струна, стан обмяк.

Перебесившиеся самцы вокруг стали успокаиваться.

- А ведь, кажется, все кончилось! - Новым голосом сказал кто-то.

Арья мало что говорила Свитону. Она вообще мало говорила теперь, былая радость оставила ее. Часто на нее вновь нападали приступы морозной дрожи, стоило ей вспомнить о том, что она натворила, как жестока, бесчеловечна и даже смешна она была под рабской властью своей болезненной идеи, сколько безвинных жизней погублено... ею, сколько верных мужчин обезумело... из-за нее. Она слабела. Ей приходили страшные мысли. Хотелось наложить на себя руки. Но Свитон тут же появлялся рядом, потому что его новое чутье на ее страх, было таким же верным волчьим, как и прочие его чувства, и никогда не подводило его. Он обнимал ее, крепко прижимал к себе, словно пытаясь удержать ее, уносимую куда-то ураганным ветром, и держал так до тех пор, пока ее дрожь не утихала, и на ее место не приходили слезы. Она много выплакала за последние дни, но должна была выплакать еще больше, потому что острые воспоминания, недавние и все более отдаленные приходили одно за одним, и каждое грозило срезать ее под корень. Свитон стал для нее опорой, подобно крепкому, пусть и наполовину умершему суку, который втыкают в землю рядом с молодым ростком, и привязывают к нему, дабы сильный порыв ветра не сломал новую жизнь. Она действительно теперь начала жить заново, и многое могло сломать ее, но рядом с ним этого не должно было случиться.

Цорвулда сожгли на костре, как исчадие преисподней. Гнев все еще бродил в не исцеленных пока душах мизийских воинов. Окружив огромный костер (сжечь прах), люди слали в небо проклятия, не жалея вдохновения и глоток своих. Арья, дрожа, стояла у самого костра в волнах жара, а Свитон обнимал ее. И она говорила, так, чтобы слышать мог только он, словно кроме него никого на свете и не нужно было.

- Прости меня Цорвулд, прости тысячу раз, потому что столько раз я виновна. Я не дам умереть памяти о тебе. Когда все очнутся, от наведенного мной наваждения, я расскажу правду о тебе. Она будет записана в свитках и передана моим внукам и правнукам и дальше до тех пор, пока наши с тобой имена не потеряют даже малейшего значения для людей. Тогда уже будет не важно, что здесь с нами произошло. И это хорошо. Я люблю тебя, и всегда буду любить.

"И больше ни одно чудовище не ступит на землю Мизии", - мысленно продолжил ее слова Свитон.