Уранионов друг, божественный Тантал На небо восходил в чертог их
светозарный И за амврозией, за чашею нектарной, Гость, собеседник их,
меж ними пировал. И что же? согрешил Тантал неблагодарный,
Похитил пищу их и в ад с Олимпа пал! Очнулся в Лете он и слышит: плещет
вал. Испил бы труженик, - прочь вал бежал коварный... Прочь от засохших
уст, поток обильных вод Над жаждою его смеется. - Будто дева Прелестная,
так свеж висит румяный плод; Кажись, зовет: "Сорви!" - а в нем огонь Эрева,
Свирепый голод... Но умрет за родом род, Плода не схватит муж
проклятия и гнева!
2
"Ты пыльной древности преданья воскресил;
К чему? Мы знаем все от велика до мала Рассказы о судьбе несчастного
Тантала: Вперед побереги запас и рифм и сил".
Не спорю; правы вы:
так, сказка обветшала, И мифов греческих давно забытый ил
Теперь уже не тот, которым, словно Нил, Рока времен умы когда-то утучняла.
Но что? не я ли сам страдалец тот Тантал? И я живал в раю; за чашею
нектарной Молитв и песней я на небе пировал! И вот и я, как он, с
Олимпа в бездну пал; Бежит от уст моих засохших вал коварный; Ловлю -
из-под руки уходит плод янтарный!
