Вначале было знакомство заочное. В один из осенних дней 1984 года купил я в магазине, что напротив редакции «Коломенской правды», только что вышедшую в издательстве «Молодая гвардия» небольшую по формату книжку, на обложке которой крупно чернело: «Валерий Королёв», а ниже помельче: «Жизнь как жизнь». На последней странице обложки были помещены небольшой портретик автора и краткая биографическая справка. Из неё узнал, что он живёт и работает в Коломне директором сельского дома культуры. Как краевед, заинтересовался: наш земляк. Честно говоря, лишь по этой причине и купил книгу. Однако увлёкся с первых же строк и поставил на полку, когда с грустью прочитал её последнюю страницу.
Написанная тепло и душевно, с мягким юмором и большой любовью к простым людям, живущим в деревне, она дала толчок в сердце: многих похожих на героев произведений людей я знаю, однако писатель силой своего чудодейственного слова заставил взглянуть на них совершенно по-иному.
А через несколько дней состоялась встреча с Валерием Королёвым. Разговаривать долго не пришлось: типография требовала от меня, ответственного секретаря, макеты очередного номера газеты, и жаль было расставаться. Но я почувствовал, что мы как-то пришлись по душе друг другу. А Валерий к тому же ещё и написал мне на титульном листе книги: «Кузовкину Анатолию Ивановичу в честь приятного знакомства. С поклоном. В. Королёв. 25. 12. 84».
Жаль, что знакомству нашему судьба отвела лишь одиннадцать лет, да и встречались мы нечасто в силу занятости обоих…
В последнее время (кроме зимних месяцев) к редакции он подкатывал на велосипеде. Уставший, улыбался, кивая в сторону неразлучного двухколёсного друга:
— Помогает держать меня в форме, да и других удобств много — добираюсь туда, куда ни на трамвае, ни на автобусе не доехать, да и на билетах экономлю — цены-то растут.
После взаимных приветствий привычным движением доставал из кармана пачку сигарет.
— Толь, ты извини, я выйду в коридор покурить.
— Валера, Минздрав СССР предупреждает, — полушутя-полусерьёзно я постоянно напоминал ему то, что когда-то в обязательном порядке писали на каждой пачке сигарет. На это Валера однажды заметил:
— Э-э, Толь, не знаешь, от чего умрёшь. — В глазах была грустинка, хотя разбежались от них лучики-морщинки.
Беседы чаще всего начинались в коридоре, а продолжались в кабинете. На темы, которые и его, и меня волновали. Естественно, приходилось обмениваться мнениями по издательским делам, информировать друг друга, где и с кем встретиться, на кого выйти, чтобы начать переговоры об устройстве своих вещей. И сетовали, что государственные издательства развалились или изменили своё лицо, частные же требуют денег, а спонсоров нет.
От больной темы по изданию книг переходили к чисто творческим, от них — к проблемам морали, воспитания и многим другим.
Он очень переживал: как жить дальше? Не только ему самому — сам-то он пришёл к мысли: только по христианским нормам, — а тем, кто соседствует с ним, его землякам да и всем людям в наше неспокойное, нестабильное время.
Порою Валера казался мне человеком незащищённым, легкоранимым. По всей вероятности, трудно приходилось этому милому, неторопливому, негромкому человеку в наши суматошные дни, когда грубое слово — напоказ, когда накачанная физическая сила — главный судья в споре. Однако, если требуется, такие мягкие, с виду вроде бы тщедушные люди могут постоять за себя, и за других обиженных, как королёвский герой Сергей Сергеевич из рассказа «Ветеран» («Московский журнал», 1991, № 9).
На мой взгляд, была у Валеры парадоксальная черта: говорил и поступал он мягко, но твёрдо. Мне приходилось его слушать в разных аудиториях: выступал негромко, неторопливо, но чувствовалась логическая сила в его рассуждениях и кремнёвая убеждённость в том, что говорил.
Казалось, Валере жить да жить. Ан нет, перегруженное состраданием к другим его сердце не смогло отработать даже полных пятидесяти лет. И вот уже пять лет прошло, как нет среди нас Валерия Королёва.
Подумалось: почему в суете житейской не всегда находишь времени, чтобы по горячим следам записать разговор с интересным собеседником? Сколько любопытных мыслей высказывал в разговорах Валера! Но большинство их так и остались не зафиксированными на бумаге, и воссоздать их можно только близко к сказанному, но, к сожалению, не дословно. Всё надеешься: успеется. И не всегда успеваешь…