Рассказ
– Да перестань ты трястись! – поморщилась Леночка.
– Неужели ты не волнуешься? – вздохнула ее подруга.
– А зачем волноваться-то? Расслабься.
– Ну да, конечно, тебе-то достаточно улыбнуться, как все мужики вокруг в обморок падают, а как очнутся – ползут к тебе на коленях. Тебе этого профессора охмурить – раз плюнуть. А у меня перед каждым экзаменом нервы не выдерживают…
Они сидели в университетском кафе, дожидаясь начала последнего в этом семестре экзамена, до которого оставалось еще полчаса.
– Но ты же учила? – Изящно отставляя в сторону мизинчик, увенчанный идеально наманикюренным ноготком, Леночка Щеглова взяла двумя пальцами чашечку с кофе, поднесла ее к губам и сделала небольшой глоток.
– Ну да, учила… – пробормотала подруга. – А вдруг забуду?
– Да хватит уже! Посмотри на меня: я ничего не учила и при этом совершенно спокойна.
– Ой, Ленка, сравнила, тоже мне!.. Если бы у меня была твоя внешность, я бы тоже ничего не учила…
– Смотри, смотри! – перебила подругу Леночка. – Этот оборванец опять на нас пялится…
– Я видела. Но ты же прекрасно знаешь, что он смотрит не на нас, а на тебя.
– Почему сразу на меня? С таким комплексом ты точно ничего не сдашь!
– Лен, хватит уже из себя строить «мисс невинность». Они все смотрят на тебя, и я давно уже смирилась с этим. Ладно, пойдем, пора уже…
Хоть сама подруга и была тоже достаточно симпатична, она все-таки говорила чистую правду: стоило Леночке появиться в мужском обществе, как все взгляды сразу же устремлялись на нее…
Леночка Щеглова действительно была очень красива. Настоящую красоту невозможно описать словами, поэтому имеет смысл лишь упомянуть о том, что у Леночки были изумрудно-зеленые глаза, пшеничного цвета волосы ниже плеч и длинные, стройные ножки. Ну и, конечно, все остальное тоже было при ней и ослепляло своим совершенством.
Ей в самый раз было бы пойти в актрисы или модели, однако родители по непонятным Леночке причинам настаивали на том, чтобы она получила более солидную специальность. Вот почему ей приходилось каждый день ездить в университет, постигая законы экономики и премудрости управления финансами. Впрочем, их семья была достаточно богата, поэтому Леночка Щеглова, будучи уверенной в том, что ей никогда не придется зарабатывать себе на жизнь упорным трудом, ссылалась на отсутствие способностей и училась кое-как. Она была не такой уж и глупой, как могло показаться сперва, но оценки успеваемости ее не волновали. Леночку вообще мало что волновало, кроме ее собственной персоны…
Сделав пометку в ведомости, профессор, седовласый мужчина лет пятидесяти с аккуратно подстриженной бородкой и удивительно молодыми глазами, поправил на своем носу очки, взял из стопки зачетных книжек верхнюю и прочитал вслух фамилию:
– Щеглова.
Продефилировав через аудиторию, Леночка села рядом с профессором, как будто случайно оказавшись настолько близко, что прижалась к нему плечом. Успешно изобразив на лице добродетельную нерешительность, она улыбнулась, затем подняла руку и поправила прическу, отчего в воздухе распространилась пьянящая волна аромата дорогих духов. Зная, как удачно при этом приподнимается ее грудь в обтягивающей маечке с достаточно откровенным декольте, Леночка глубоко вздохнула и вновь невинно улыбнулась.
– Я вас внимательно слушаю, – кивнул профессор.
– Итак, форвардная и фьючерсная торговля… – начала было Леночка.
– Постойте-ка, подождите, – прервал ее профессор. – Могу я взглянуть на ваш билет?
Леночка едва заметно поморщилась и протянула ему полоску бумаги с экзаменационным вопросом.
– Странно… Здесь же написано: «Опционы и подходы к их ценообразованию», – нахмурился профессор. – Как вы можете прокомментировать это?
Естественно, Леночка никак не могла это прокомментировать. Признаться, что она спросила шпаргалку у соседа, но про опционы у него ничего не было, поэтому ей пришлось наскоро списать первый попавшийся билет? Она предпочла промолчать.
– Ну что ж, думаю, ваша оценка вам ясна, – холодно заключил профессор.
Леночка явно не ожидала такой резкости. Изумленно подняв глаза, она хотела было воспротивиться, но профессор не дал ей даже рот открыть.
– Пересдача через неделю, запишитесь на кафедре, – отрезал он, возвращая ей пустую зачетку.
Закрыв за собой дверь аудитории, Леночка некоторое время стояла неподвижно, мрачно глядя перед собой.
– Ну как? – подбежала к ней подруга.
– Никак! – огрызнулась она, перекидывая через плечо ремешок сумочки и направляясь по коридору в сторону лестницы.
– Серьезно, Лен? Неужели двойка? – поспешила за ней подруга.
– Угу.
– С ума сойти! А мне показалось – такой милый дяденька, этот профессор: задал всего два дополнительных вопроса и четверку поставил.
– Но ты же знала…
– Ну да…Но неужели ты совсем не учила?
– Нет. И не собираюсь!
Они вышли из университета под палящее солнце. Леночка достала тонкую ментоловую сигарету и закурила.
– Ты не расстраивайся, – попыталась ободрить ее подруга. – Может, его в его возрасте женщины вообще уже не интересуют. Или он гомосексуалист!
Леночка только молча пожала плечами в ответ. Они попрощались, и она пошла к своей красной «тойоте», которая стояла в переулке за зданием университета.
И с какой стати она так нервничает? Подумаешь, старый идиот позавидовал ее молодости и решил отыграть на ней свои старческие комплексы. Удивляться нечему. Только она этого так не оставит!..
Леночка Щеглова основательно подготовилась к пересдаче экзамена. У одной из своих подруг она достала полный набор шпаргалок, настолько миниатюрных, что ответ на каждый вопрос занимал место на бумажке размером с визитную карточку. Бумажки эти она с помощью обычных ниток прикрепила с внутренней стороны своей коротенькой юбочки. Таким образом, вся информация, которую ей пришлось запомнить, состояла в том, что билеты с первого по восьмой включительно пришиты по центру, с девятого по шестнадцатый – слева, а остальные справа.
Народу в аудитории было немного. Леночка презрительно поморщилась при мысли о том, что она вдруг оказалась среди бездельников и неудачников. Но ничего, скоро это все кончится, а потом – лето, каникулы, море…
Профессор – все тот же – собрал зачетные книжки с направлениями на пересдачу, раздал билеты и, сев за преподавательский стол, развернул свежую газету. Заняв место подальше от него, Леночка сперва принялась с нарочитой медлительностью старательно выводить на чистом листе бумаги свое имя, фамилию, номер учебной группы и формулировку вопроса, который ей достался. Затем, убедившись, что профессор полностью поглощен чтением, она осторожно опустила левую руку под парту, нащупала нужный листочек и вытянула его, оборвав пришитый ниткой край.
Наверное, она ошиблась, отсчитывая нужную бумажку, потому что ей попалось совсем не то, что было нужно. Но что теперь делать? Положив вытащенную шпаргалку к себе на голую коленку, Леночка снова запустила руку под юбку.
И тут же она как-то неудачно пошевелила ногой. Исписанный мелкими буквами и цифрами листочек соскользнул с ее колена, вылетел в проход между рядами парт, дважды перевернулся в воздухе и бесшумно приземлился на пол. Леночка оцепенела.
Ей понадобилось сделать глубокий вздох, чтобы прийти в себя. Стараясь придать лицу выражение напряженной задумчивости, она подняла глаза и вздрогнула. Профессор уже не сидел за своим столом, он стоял прямо перед проходом и со странной, едва заметной печалью в глазах смотрел на бумажку, которая лежала на полу рядом с Леночкой.
Он все сделал молча. Молча он, подняв листочек, повертел его в руках, вернулся за свой стол, молча отыскал зачетную книжку Леночки Щегловой, подошел и молча протянул ей ее документ. И так же, без слов, он указал легким движением головы в сторону двери.
Машинально взяв свою зачетку, Леночка уставилась на профессора, приоткрыв рот и часто моргая. Нельзя сказать точно, какое именно чувство преобладало в ее взгляде: удивление, испуг, недоверие, нарастающий гнев, сомнение, тихая ненависть – все смешалось в нем. А профессор лишь равнодушно пожал плечами, повернулся и пошел обратно к своему столу.
Тяжело дыша, Леночка собрала вещи, встала и, ни слова не говоря, покинула аудиторию.
Так ее еще никто не унижал! Ее, ради которой мужчины готовы были отправиться на край света, отдать все свои деньги, свои жизни, ее не удостоили даже снисхождения! Нет, это уже слишком!..
На улице шел дождь – настоящий ливень. Мутноватая вода из окутавших небо свинцовых туч ручьями текла по асфальту, пенилась и устремлялась к водостокам. На выходе из университета Леночка остановилась на секунду, поколебалась, затем очень грязно выругалась вслух и стала торопливо спускаться по ступенькам…
Остановив машину во дворе старенького пятиэтажного дома, Леночка Щеглова заглушила двигатель, сделала глубокий вдох и с шумом выдохнула воздух. Поставив себе на колени сумочку, она вытащила оттуда зеркальце и губную помаду, подкрасила губы и поправила волосы. У отца Леночка позаимствовала маленький цифровой диктофон, лежавший теперь перед ней вместе с косметикой, мобильным телефоном, документами и кошельком. К нему был присоединен внешний микрофон, который незаметно выглядывал из сумочки и крепился к ее ремешку с внутренней стороны. Итак, Леночка была полностью готова к встрече с профессором.
Через своих многочисленных знакомых она без труда узнала про него все, что ей было необходимо.
Он жил один в двухкомнатной квартире, по вечерам обычно сидел дома, будучи уже шесть лет как в разводе, и в связях с женщинами замечен вроде бы не был. Леночка даже подумала, что, может быть, ее подруга была права, и профессор действительно уже потерял интерес к противоположному полу. Но отступать было поздно. И потом, это же она, Леночка Щеглова, а не какое-нибудь страшилище с морщинистым лицом и целлюлитом на бедрах!
Ее план был настолько прост, что Леночка поначалу даже сомневалась в нем, находя его слишком наивным. Впрочем, женское самолюбие тут же противилось ее сомнениям: неужели она не сможет заставить этого старого кривляку захотеть ее? Да это для нее проще простого! А там уже – пусть только заикнется – все будет записано на диктофон, и ей останется лишь обменять запись на оценку в зачетной книжке! Да, пожалуй, это было просто и должно было сработать наверняка.
Леночка вылезла из машины. Был душный июньский вечер. Она пересекла двор и зашла в подъезд. Поднимаясь по ступенькам на третий этаж, она запустила руку в сумочку, чтобы включить диктофон на запись и, оказавшись перед нужной дверью, нажала кнопку звонка.
Открыли не сразу, и Леночка успела уже в глубине души обрадоваться и собралась было уходить.
– Здравствуйте! – Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слегка натянутой.
Профессор был одет в старенькие джинсы и серую футболку.
– Добрый вечер… – удивленно ответил он.
– Я… хотела бы с вами поговорить…
– О чем?
– Насчет экзамена… Можно мне войти? – осмелела наконец Леночка.
Поколебавшись несколько секунд, профессор отошел в сторону и, пропустив девушку в квартиру, запер за ней дверь.
В комнате он предложил Леночке сесть на диван, а сам устроился в кресле напротив.
– Признаться, я весьма удивлен вашим визитом, но готов выслушать вас, – воскликнул он.
Леночкой вновь овладело оцепенение, и она не нашла ничего лучше, кроме как, ссылаясь на жару, самым наглым образом расстегнуть верхнюю пуговицу на своей и без того достаточно откровенной блузке.
– Хотите сока? – внезапно спросил профессор. – Или минеральной воды?
– Лучше воды, – кивнула она.
Он поднялся и вышел из комнаты. Леночка осмотрелась. Она тут же констатировала, что профессор, видимо, неплохо зарабатывает: роскошный ковер на полу, дорогая мебель, несколько явно антикварных вещиц на полках. Но больше всего ее поразила внушительных размеров картина, которая занимала значительную часть стены напротив серванта.
Полотно было весьма странным: по узкой и длинной улице шли женщины, много женщин. Все они были молоды и очень красивы. Однако удивительным было вовсе не это, а то, что каждая из них несла перед собой картинную раму, причем таким образом, что внутри этой рамы оказывалось ее лицо и почти вся фигура – на мутно-сером фоне. Возникало впечатление, что все эти женщины несли перед собой картины, на которых сами же и были нарисованы.
– Вам нравится? – улыбнулся профессор, ставя на журнальный столик перед ней высокий стакан с минеральной водой.
– Как-то странно… – ответила Леночка. – Но очень красиво!..
– Да, замечательная картина… – Профессор открыл банку пива, которую принес себе, и отхлебнул из нее. – Когда я купил ее по дешевке, этот художник еще был никому не известен, а теперь он стал, как говорят, модным, и мне за нее большие деньги предлагали. Я отказался – уж очень она мне полюбилась… Так я вас слушаю. Вы ведь, кажется, что-то хотели спросить?
– Спросить? – Леночка сделала глоток из стакана и почувствовала дрожь в руках. – Да, конечно… Понимаете, этот экзамен… наверное, у меня просто нет способностей к финансовой математике… – Привычная уверенность почему-то покинула ее. Она с трудом подбирала слова и уже пожалела, что затеяла все это. – Я… может быть… вы…
Отчаявшись, Леночка подняла глаза на профессора. В его взгляде была какая-то тихая печаль. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
– Неужели вы действительно считаете, что весь мир принадлежит вам? – внезапно спросил профессор.
Озадаченная столь неожиданным вопросом, Леночка удивленно заморгала глазами.
– Да, я признаю, – продолжал он, – что вы очень красивы, но… Знаете, как называется эта картина? – Он повернул голову к полотну на стене. – «Несущие красоту», да, именно так. Посмотрите-ка повнимательнее: эти женщины действительно несут перед собой свою красоту, словно оболочку, но что скрывается за ней – определить невозможно…
Профессор опустил голову, устало вздохнул и, закусив губу, поболтал в руке банку с пивом.
– Самое ужасное, – продолжил он, – что их красота не принадлежит им…
– Но… Кому же она тогда принадлежит? – встревожилась Леночка.
– Да всем, всем остальным – мужчинам. Ибо мало кто из женщин способен осознать реальную ценность своей красоты, ее истинное предназначение: им не дано восхищаться, наслаждаться ею, как не дано и сохранить ее…
Профессор поднял глаза на Леночку Щеглову, которая смотрела на него с беспокойной растерянностью, и внезапно нахмурился.
– Впрочем, – горько усмехнулся он, – все эти разговоры бесполезны, просто бесполезны… Давайте вашу зачетку и направление, – его голос прозвучал настолько резко и холодно, что Леночка вздрогнула. – Вы ведь за этим сюда пришли?
Девушка поспешно достала из сумочки документы и протянула их профессору вместе с шариковой ручкой. Он дважды написал слово «удовлетворительно» и расписался.
– А теперь – уходите! – твердо сказал он, когда Леночка убрала все обратно в сумочку.
Как только она вышла на лестничную клетку, профессор без единого слова захлопнул за ней дверь. Спускаясь по ступенькам, Леночка чувствовала, как постепенно ее охватывает какой-то непонятный ужас. «Я победила! Я добилась своего!» – мысленно успокаивала себя она.
Леночка вышла на улицу и направилась к своей машине. «Я победила! Я добилась…» – шептала она вслух. Сев за руль, она разрыдалась.
«Я победила!..» Но тело ее содрогалось в истерике, и слезы все текли и текли. Она просто никак не могла успокоиться…