Анне Ахматовой
Я плыл Эгейским морем. Вдалеке Зарозовел у берегов азийских
Мусический и грешный остров Сафо. Кто ей внимал? Пять-десять учениц;
Немногим боле – граждан Милитенских. Пределом песен пенный был прибой.
Различны судьбы: ныне вся земля, Многоравнинна, многоокеанна,
Лелеет имя сладостное – Анна.
Мне радостно, что в годы личных бед
И горестей я мог вам предоставить Недели тишины в моих Старках,
Отторгнутых потом по воле века. Лета стояли знойные, но дом
Бывал прохладен и прохладен сад. На каменной террасе, окаймлённой
Чугунными решётками, случалось, Мы накрывали вместе чайный стол, –
Я снимок берегу, где профиль ваш Соседствует с семейным самоваром.
Я вам носил подушки на гамак, – Читали вы подолгу, и никто
Смутить не смел уединенья гостьи. Мы в сумерках бродили вдоль реки,
Беседуя о всяческом. Я знал, Что под руку иду с самою Музой.
Вы едете – о том шумит молва – В Италию принять дары признанья, –
Уже давно там лавры заждались. Когда венчал Петрарку вечный Рим,
То честь была взаимная обоим.
