Мы в училище в 67-ом году поступили. А в 68-ом, 23 февраля Советской Армии 50 лет исполнилось. Была выпущена большая красивая медаль, которой награждали всех, кто в это время в армии служил. Представляете, как наша пацанва ждала эту медаль! Это теперь только депутатский знак реальную ценность имеет. Это теперь можно услышать: «Служи дурачок, получишь значок», а тогда…. Еще ничего – и вдруг сразу медаль! Девушки будут спрашивать: за что? А ты с загадочным лицом небрежно отвечаешь: «Да вот, приходилось как-то». Им, девушкам, что юбилейная медаль, что Золотая звезда. Раз на груди висит, значит, герой!
Еле дождались 23-го февраля. После завтрака команда: «Переодеться в парадную форму!». Все побежали в каптерку. Давка, очередь. Шутки, подковырки, «…а на груди его могучей одна медаль висела кучей. И та за выслугу годов…» И вдруг – как водой из ведра: «Второй взвод! Построение в повседневной форме». Как? Почему? А мы?
Выясняется: на железнодорожную станцию, именно сегодня (чтоб им треснуть) прибыло два вагона с какими-то пошлыми досками. И чтобы не платить за простой вагонов, надо срочно эти вагоны разгрузить. И пошли мы, солнцем палимы…. Нет, день был просто прекрасный, светило солнце, легкий морозец щипал за щеки. Но как же нам обидно было! Все сегодня пойдут на танцы в медалях, и только мы как лохи – без! А не пойти…. Это как же? Ждали целую неделю. Девушки придут. А мы? Тогда мода была, просто класс! Девушки носили коротенькие балахончики без талии и выглядели – упасть не встать, а на ощупь – с ума сойти! Впрочем, даже если бы они пришли в рогожных мешках с прорезями для глаз, то избыток тестостерона и мешки компенсировал бы. Лишь бы под мешками те же девушки находились.
Вагоны разгрузили. Работа на свежем воздухе отвлекла и развеселила. Медали как-то забылись. Мне повезло. Мой друг из 4-го взвода в наряд заступил, и медаль ему в этот вечер как бы и не нужна. Но расставался он с ней ( это всего-то на 2-3 часа), как мать с сыном-солдатом, уходящим на войну. Все же мне удалось вырвать у него медаль и покрасоваться на танцах.
В понедельник наш взвод построили в ленинской комнате. Командир роты, прижимая к животу бумажный кулек с медалями, положил на стол стопку удостоверений. Мы удивились, что медали были насыпом, а не в коробочках, как это показывали в кино. Это награждение поставило печать на всю мою жизнь. Когда я поймал первую свою лодку, как раз именно на ней перестали награждать экипажи за удачный поиск. Орден за Чернобыль мне вручили на заседании кафедры, прикрученный к орденской книжке. Но это пустяки по сравнению с той детской обидой, которую мы испытали тогда, при вручении первой воинской награды.
Рассказ о медали был бы неполным, если я не упомяну, как всего через две недели эти медали дневальный выметал из-под кроватей. Уже без колодок и изрядно ободранные.