Наши в Индонезии были. Мир во всем мире укрепляли. Выпустили как-то группу офицеров по Джакарте погулять. Но строго предупредили: вести себя прилично и ни в коем случае не допустить эксплуатацию человека человеком. Или наоборот.
Идут себе, на все удивляются. Гиль и дичь всякую покупают. Тут к одному майору рикша прицепился, да не на велосипеде, а как в старину – тележка и две оглобли. Садись, покатаю, и все тут. Налицо эксплуатация. Майор и так и эдак, не отстает рикша, хоть тресни.
Наконец майор не выдержал. Сам, говорит, садись, а я тебя покатаю. И что же? Рикшу и уговаривать не пришлось, прыг на сидушку и показывает: давай, вези. Майор впрягся и побежал. А рикша, тот, что в тележку сел, знай, погоняет и смеется от радости. Майор два круга пробежал. Пусть, думает себе, рикша хоть раз в этой убогой жизни удовольствие получит. И детям своим, наверное, рассказывать будет, как его советский офицер катал.
Запыхался майор, остановился. Пот градом. Шутка ли, под сорок градусов в тени.
- Все, - говорит – покатался и будет.
А рикша не отходит, чего-то требует. Через переводчика выяснили: рупий, прохвост, хочет. Майор даже опешил. Каких еще рупий? Я ж тебя, подлеца, катал, и я же платить, что ли должен? Но переводчик объяснил: рикша на вас свое рабочее время затратил, а там кто кого катал – без разницы. Посопел майор, посопел, а куда деваться. Толпа рикш стоит, за конфликтом наблюдают. Справедливость блюдут. Последние рупии майор отдал и закаялся впредь всяких рикш за свои деньги катать.