Михаил Мещеряков
Пешком
Был путь до белого листа
чуть холоден и зыбок
и проходил через места
коломенских Подлипок.
Машина маялась движком
(не держит обороты),
обзаводиться стал брюшком.
Я полюбил ходить пешком
от дома до работы.
Как даль прозрачна и чиста,
в любое время суток
коломенские купола
всего видней отсюда -
чуть-чуть пониже облаков.
С холодным ветром в поле
доносит звон колоколов
с высоких колоколен.
Который колокол звонит?
Откуда звон летящий
легко возносится в зенит,
то медленней, то чаще?
Что предвещает? Что таит
в ушедшем, настоящем?
И что так в воздухе стоит
прозрачно и звеняще?
Кто б ощущал его без нас?
Кто б плакал, в слух вбирая
всю эту музыку? Весна
подобралась, играя,
к прогнившим тазикам без дна,
к сосулям на сараях.
Прекрасен замысел, - шепчу, -
прекрасен, чист и светел.
Я всеми органами чувств
люблю весенний ветер.
Еще нет запаха цветов
по закоулкам дачным,
но тянет дымом из садов
печным, а не табачным.
Ещё не сделались ручьи
шумящи и звенящи,
но высыпались воробьи
из придорожной чащи.
Ведь с точки зренья воробья
мир так устроен, чтобы
вся утренняя толчея,
кондуктор и автобус,
чтоб всё заканчивалось вдруг -
случайно, без причины -
пригоршней семечек из рук
похмельного мужчины.
Разглядывая их в окно,
я вспоминал, как срочно
и я записывал в блокнот
просыпанные строчки.
Послушай, воробей, скажи -
иль мне ответ оставишь -
что нужно заплатить за жизнь
за горсти букв и клавиш?
За голос, жёсткий и живой,
за сердца тонкий лепет?
Иль просто чувствовать его
благословенный трепет?
Ходить по улице, смеясь,
в сплошном весеннем царстве,
рукою трогать вязов вязь,
понять, что есть живая связь,
и помнить: благодарствуй...
