Евгений Кузнецов
ВЕЧЕРНЯЯ ВЕРЕНИЦА
1. Вступление
Восемь строк. И каждая - истица
Или обжигающая плеть,
Или прорицательница-птица,
Голосу которой не истлеть.
Но бывает: жизнь - чужая речь им,
Музыка чужая им. Ответь,
Как нам жить в быту полуовечьем?
Меркнуть или хуже - розоветь?
2
Поздний вечер. Узнаешь по стуже,
Что зима уже весьма-весьма...
Муза спит и далеко по ту же
Сторону сознанья, что зима.
Строки рассыпаются, и в этом
Видишь то, что не на что смотреть.
Засыпаешь, становясь предметом
В треть себя. И вздрагиваешь: в треть!
3
Понедельник. Площадь или плошка
Снега в центре города с крестом?
Не понять. Трясётся неотложка,
Растворяясь в сумраке густом.
Город, с явно фельдшерским уклоном,
Силится уйти от хвори. А
Рядом - ресторан одеколоном
Пышет на пластинку Мориа.
4
Темень. Даже в памяти. От скуки.
День сведён к нулю паденьем гирь.
Слухом правит лай дворовой суки.
Снег. И снегом брезгует Мизгирь.
Ни лопат, ни санок по воротам.
Лишь по окнам со своим «свят-свят»
Ходики, плутая в большеротом
Вечном, вызвать снова завтра норовят.
5
Бой часов. Громада терций пала
Со стены, дробясь о пустоту.
Комнатная тайная опала
Не велит притронуться к листу
Или книге. На столе - болото
Писем, начинающихся с «ах».
Маятника злая позолота
Рада пустоте в моих глазах.
6
Вечер стёк по шпилю Богослова.
Тишь. Во всю Ивановскую - тишь!
Сыплет снег, опережая слово.
Муза спит, спокойна, что простишь
Сон её, совсем из тех, от коих
Тяжелеют музыка и речь...
Веки тяжелеют. Но открой их,
Чтоб строку от смерти уберечь!
Ноябрь 1993 г.
