Телефонный звонок раздался в половине шестого утра. Я поднял трубку, уже зная кто звонит. В ТАКОЕ время мог звонить только ОН.
- Привет! – услышал знакомый голос (ну, что я говорил! Явление Христа народу в его полнейшей изумительной красе!). – Ты чего, всё спишь, что ли? Петушок пропел давно!
- Привет, - ответил я. – Почему сплю? Кто вообще спит в пол-шестого утра? А ты чего? На любимую работу собираешься?
- Не.., - слегка притормозив, признался он. – Плохо себя чувствую. Наверно, давление.
- Не, скорее глисты, - диагносцировал я через пространство и время. – Значит, сейчас собираешься в ближайшее лечебное учреждение?
- Ага. В него. Как раз через полчаса открывается.
- Товарищ Матвеев, по вашему тону я начинаю догадываться, что вы с самого с ранья намереваетесь заняться увлекательным лечебным алкоголизьмом.
- Да я немножко, - не согласился он. – Только чтоб освежиться. Граммов сто пятьдесят и кружечку пива.
- Это большой риск при повышенном давлении, - попытался вразумить я его, но это было, как всегда, бесполезно.
- Ничего страшного,- успокоил он. – Не в первый раз. А освежиться надо. Организьм требует.
- Значит, сегодня на работу вы решили, как всегда в подобных болезненных ситуациях, забить большой и грязный?
- Я же говорю – давление! Чего я, дурак какой, с давлением на работу идти? Надо поберечь себя, любимого.
- Кстати, о любимом. Вчера Витюшку видел, так он сказал, что на поле у Бобренева можно картошки накопать. Охраны нету.
- Ты же знаешь: мне этот крестьянский труд противопоказан. Меня от него мутит и блюёт, - скучным голосом ответил он и вдруг заторопился. – Ну, ладно, конец связи! Пора идти! Римка свою аптеку ровно в шесть открывает.
- Удачи тебе, друг! Ты уж береги себя, любимого! И обязательно закусывай!
Пора объяснить: мой собеседник в столь ранний час – мой давний приятель Матвей (или как называю его не только я – клоун Матвеев). Матвею сорок восемь лет, он – бывший вояка (уволился из «непобедимой и легендарной» в звании майора), и сейчас работает охранялой в одном из наших городских ЧОПов. На одном месте больше двух месяцев не задерживается, поскольку периодически ударяется в запои, после которых снова устраивается таким же охранялой, но теперь уже в другой ЧОП, благо этих охренительно-охранятельных контор в нашем славном городе сегодня больше, чем бродячих кошек на помойках. Да, охраняла сегодня – самая распространённая в нашей стране профессия. Впрочем, что я говорю, какая это профессия? Работа, должность, место, а по сути – недоразумение, потому что когда относительно молодой и относительно здоровый мужик вместо того, чтобы заниматься серьёзным ДЕЛОМ, целыми сутками, изнывая от безделья и изобразив на физиономии полнейший тупизм, сидит на стуле в проходной или бродит с резиновой палкой по охраняемой территории, это и есть самое настоящее недоразумение.
Что же касается клоунства, то здесь всё правильно и всё логично: Михей клоун не только по характеру, но и по образу жизни. Нет-нет, я ни в коей мере не хочу обидеть представителей этой древней цирковой профессии, но профессия это одно, а образ жизни - всё же другое.
Следующий звонок следует в тот же день, уже ближе к вечеру.
- Привет! – говорит он. В голосе слышится неподдельная усталость. – Ты чего, всё спишь, что ли?
- Матвей, - прошу я. – Не дыши в трубку. Меня аж к стене шибает от твоего удушающего выхлопа.
- Подумаешь, выхлоп.., - почти что извиняется он. – Всего-то четыре по сто и две кружечки пива.
- Это серьёзное лечение, - соглашаюсь я. – Значит, завтра, наконец, начнутся суровые, они же героические трудовые будни?
- Чтоб они позадавились, все эти будни..,- слышу в ответ брезгливое. – Скорее всего, я опять заболею. Давление шарашит. Надо лечиться. Обязательно надо!