А как ведь во славноём в Новеграде А й как был Садке да гусельщик-от, А й как не было много несчётной золотой казны, А й как только ён ходил по честным пирам, Спотешал как он да купцей, бояр, Спотешал как он их на честных пирах. А и как тут над Садком теперь да случилося, — Не зовут Садка уж целый день да на почестен пир, А й не зовут как другой день на почестен пир, А й как третий день не зовут да на почестен пир. А й как Садку теперь да соскучилось, А й пошел Садке да ко Ильмень он ко озеру, А й садился он на синь на горюч камень, А й как начал играть он во гусли во яровчаты, А играл с утра как день теперь до вечера. А й по вечеру как по позднему А й волна уж в озере как сходилася, А как ведь вода с песком теперь смутилася, А й устрашился Садке топеречку да сидети он, Одолел как Садка страх топерь великий, А й пошел вон Садке да от озера, А й пошел Садке как во Новгород. А опять как прошла топерь темна ночь, А й опять как на другой день Не зовут Садка да на почестен пир, А другой-то да не зовут его на почестен пир, А й как третий-то день не зовут на почестен пир. А й как опять Садку теперь да соскучилось, А пошел Садке ко Ильмень да он ко озеру, А й садился он опять на синь да на горюч камень У Ильмень да он у озера, А й как начал играть он опять во гусли во яровчаты, А играл уж как с утра день до вечера. А й как по вечеру опять как по позднему А й волна уж как в озере сходилася, А й как вода с песком теперь смутилася, А й устрашился опять Садке да новгородскии, Одолел Садка уж как страх теперь великии. А как пошел опять как от Ильмень да от озера, А как он пошел во свой да он во Новгород. А й как тут опять над ним да случилося, — Не зовут Садка опять да на почестен пир, А й как тут опять другой день не зовут Садка да на почестен пир, А й как третий день не зовут Садка да на почестен пир. А й опять Садку топерь да соскучилось, А й пошел Садке ко Ильмень да ко озеру, А й как он садился на синь горюч камень да об озеро, А и как начал играть во гусли во яровчаты, А й как ведь опять играл он с утра до вечера, А волна уж как в озере сходилася, А вода ли с песком да смутилася, А тут осмелился как Садке да новгородский А сидеть играть как он об озеро. А й как тут вышел царь водяной топерь со озера, А й как сам говорит царь водяной да таковы слова: «Благодарим-ка, Садке да новгородский! А спотешил нас топерь да ты во озере, — А у мня было да как во озере А й как у мня столованье да почестен пир, А й как всех развеселил у мня да на честном пиру А й любезныих да гостей моих. А й как я не знаю топерь, Садка, тебя да чем пожаловать. А ступай, Садке, топеря да во свой во Новгород, А й как завтра позовут тебя да на почестен пир, А й как будет у купца столованье — почестен пир, А й как много будет купцей на пиру, много новгородскиих, А й как будут все на пиру да напиватися, Будут все на пиру да наедатися, А й как будут все похвальбами теперь да похвалятися, А й кто чим будет топерь да хвастати, А й кто чим будет топерь да похвалятися, — А иной как будет хвастати да несчётной золотой казной. А как иной будет хвастать добрым конем, Иной буде хвастать силой, удачей молодецкою, А иной буде хвастать молодый молодечеством, А как умный-разумный да буде хвастати Старым батюшком, старой матушкой, А й безумный дурак да буде хвастати А й своей он как молодой женой. А ты, Садке, да похвастай-ко: «А я знаю, что во Ильмень да во озере А что есте рыба-то перья золотые ведь». А как будут купцы да богатые А с тобой да будут споровать, А что нету рыбы такою ведь А что топерь да золотыи ведь, — А й ты с нима бей о залог топерь великий, Залагай свою буйную да голову, А как с них выряжай топерь А как лавки во ряду да во гостиноём С дорогима да товарамы. А потом свяжите невод да шёлковый, Приезжайте вы ловить да во Ильмень во озеро, А закиньте три тони * во Ильмень да во озере, А я в кажну тоню дам топерь по рыбины Уж как перья золотые ведь. А й получишь лавки во ряду да во гостиноём С дорогима ведь товарамы, А й потом будешь ты купец Садке как новгородский, А купец будешь богатый». А й пошел Садке во свой да как во Новгород. А й как ведь да на другой день А как позвали Садка да на почестен пир А й к купцу да богатому. А й как тут да много сбиралося А й к купцу да на почестен пир А купцей как богатыих новгородскиих. А й как все топерь на пиру напивалися, А й как все на пиру да наедалися, А й похвальбами все похвалялися. А кто чем уж как теперь да хвастает, А кто чем на пиру да похваляется, — А иной хвастае как несчётной золотой казной, А иной хвастае да добрым конем, А иной хвастае силой, удачей молодецкою, А й как умный топерь уж как хвастает А й старым батюшком, старой матушкой, А й безумный дурак уж как хвастает, А й как хвастае да как своей молодой женой. А сидит Садке как ничим да он не хвастает, А сидит Садке как ничим он не похваляется. А й как тут сидят купцы богатые новгородские, А й как говорят Садку таковы слова: «А что же, Садке, сидишь ничим же ты не хвастаешь, Что ничим. Садке, да ты не похваляешься?» А й говорит Садке таковы слова: «Ай же вы купцы богатые новгородские! А й как чим мне, Садку, топерь хвастати, А как чем-то Садку похвалятися? А нету у мня много несчётной золотой казны, А нету у мня как прекрасной молодой жены; А как мне, Садку, только есть одним да мне похвастати, — Во Ильмень да как во озере А есте рыба как перья золотые ведь». А й как тут купцы богатые новгородские А й начали с ним да они споровать, — Во Ильмень да что во озере А нету рыбы такою что, Чтобы были перья золотые ведь. А й как говорил Садке новгородский: «Да заложу я свою буйную головушку, Боле заложить да у мня нечего». А они говоря: «Мы заложим в ряду да во гостиноём Шесть купцей, шесть богатыих». А залагали ведь как по лавочке С дорогима да с товарамы. А й тут после этого А связали невод шелковый, А й поехали ловить как в Ильмень да как во озеро, А й закидывали тоню в Ильмень да ведь во озере, А рыбу уж как добыли перья золотые ведь; А й закинули другу тоню во Ильмень да ведь во озере, А й как добыли другую рыбину перья золотые ведь; А й закинули третью тоню во Ильмень да ведь во озере, А й как добыли уж как рыбинку перья золотые ведь. А топерь как купцы да новгородские богатые А й как видят — делать да нечего, А й как вышло правильнё, как говорил Садке да новгородский, А й как отперлись * они да от лавочок А в ряду да во гостиноём А й с дорогима ведь с товарамы. А й как тут получил Садке да новгородскии А й в ряду во гостиноём А шесть уж как лавочок с дорогима он товарамы, А й записался Садке в купцы да в новгородские, А й как стал топерь Садке купец богатыи, А как стал торговать Садке да топеречку В своем да он во городе, А й как стал ездить Садке торговать да по всем местам, А й по прочим городам да он по дальниим, А й как стал получать барыши да он великие. А й как тут да после этого А женился как Садке-купец новгородскии богатыи, А еще как Садке после этого А й как выстроил он палаты белокаменны, А й как сделал Садке да в своих он палатушках, А й как обделал в теремах всё да по-небесному: А й как на небе пекет да красное уж солнышко, — В теремах у его пекет да красно солнышко; А й как на небе светит млад да светел месяц, — У его в теремах да млад светел месяц; А й как на небе пекут да звезды частые, — А у его в теремах пекут да звезды частые. А й как всем изукрасил Садке свои палаты белокаменны. А й топерь как ведь после этого А й сбирал Садке столованье да почестен пир, — А й как всех своих купцей богатыих новгородскиих, А й как всех-то господ он своих новгородскиих, А й как он еще настоятелей своих да новгородскиих, — А й как были настоятели новгородские А й Лука Зиновьев ведь да Фома да Назарьев ведь; А еще как сбирал-то он всих мужиков новгородскиих. А й как повел Садке столованье-почестен пир богатыи, А топерь как все у Садка на честном пиру, А й как все у Садка да напивалися, А й как все у Садка топерь да наедалися, А й похальбами-то все да похвалялися. А й кто чим на пиру уж как хвастает, А й кто чем на пиру похваляется, — А иной как хвастае несчётной золотой казной, А иной хвастае как добрым конем, А иной хваста силой могучею богатырскою, А иной хвастае славным отечеством[1], А иной хвастат молодым да молодечеством, А как умный-разумный как хвастает Старым батюшком да старой матушкой, А й безумный дурак уж как хвастает А й своей да молодой женой. А й как ведь Садке по палатушкам он похаживат, А й Садке ли-то сам да выговариват: «Ай же вы купцы новгородские вы богатые, А й же все господа новгородские, Ай же все настоятели новгородские, Мужики как вы да новгородские! А у меня как вси вы на честном пиру, А вси вы у мня как пьяны, веселы, А как вси на пиру напивалися, А й как все на пиру да наедалися, А й похвальбами все вы похвалялися. А й кто чим у вас теперь хвастае, — А иной хвастае как былицею, А иной хвастае у вас да небылицею; А как чем буде мне, Садку, топерь похвастати? А й у мня, Садка новгородского, А золота [казна] у мня топерь не тощится, А цветное платьице у мня топерь не держится[2] А й дружинушка хоробрая не изменяется *; А столько * мне, Садку, будё похвастати А й своей мне несчётной золотой казной, — А й на свою я несчётну золоту казну А й повыкуплю я как все товары новгородские, А й как все худы товары я, добрые, А что не буде боле товаров в продаже во городе». А й как ставали тут настоятели ведь новгородские, А й Фома да Назарьев ведь, А Лука да Зиновьев ведь, А й как тут ставали да на резвы ноги, А й как говорили сами ведь да таковы слова: «Ай же ты Садке, купец богатый новгородский! А о чем ли о многом бьешь с нами о велик заклад, Ежели выкупишь товары новгородские, А й худы товары все, добрые, Чтобы не было в продаже товаров да во городе?» А й говорили Садке им наместо таковы слова: «Ай же вы настоятели новгородские! А сколько угодно у мня хватит заложить бессчётной золотой казны». А й говоря настоятели наместо новгородские: «Ай же ты Садке да новгородский! А хошь, — ударь с нами ты о тридцати о тысячах». А ударил Садке о тридцати да ведь о тысячах. А й как все со честного пиру разъезжалися, А й как все со честного пиру разбиралися А й как по своим домам, по своим местам. А й как тут Садке, купец богатый новгородскиий, А й как он на другой день вставал по утру да по раному, А й как ведь будил он свою ведь дружинушку хоробрую, А й давал как он да дружинушке А й как долюби он бессчётный золоты казны, А как спущал он по улицам торговыим, А й как сам прямо шел во гостиный ряд, А й как тут повыкупил он товары новгородские, А й худы товары все, добрые. А й ставал как на другой день Садке, купец богатый новгородскиий, А й как он будил дружинушку хоробрую, А й давал уж как долюби бессчётный золоты казны, А й как сам прямо шел во гостиный ряд. А й как тут много товаров принавезено, А й как много товаров принаполнено А й на ту на славу великую новгородскую. Он повыкупил еще товары новгородские, А й худы товары все, добрые. А й на третий день ставал Садке, купец богатый новгородскиий, А й будил как он да дружинушку хоробрую, А й давал уж как долюби дружинушке А й как много несчётной золотой казны, А й как распушал он дружинушку по улицам торговыим, А й как сам он прямо шел да во гостиный ряд. А й как тут на славу великую новгородскую А й подоспели как товары ведь московские, А й как тут принаполнился как гостиный ряд А й дорогима товарамы ведь московскима. А й как тут Садке топерь да пораздумался: «А й как я повыкуплю еще товары все московские, — А й на тую на славу великую новгородскую А й подоспеют ведь как товары заморские. А й как ведь топерь уж как мне, Садку, А й не выкупить как товаров ведь Со всего да со бела свету. А й как лучше пусть не я да богатее, А Садке, купец да новгородскиий, — А й как пусть побогатее меня славный Новгород, Что не мог не я да повыкупить А й товаров новгородскиих, Чтобы не было продажи да во городе. А лучше отдам я денежок тридцать тысячей, Залог свой великиий». А отдавал уж как денежок тридцать тысячей, Отпирался от залогу да великого. А потом как построил тридцать кораблей, Тридцать кораблей, тридцать черныих, А й как ведь свалил он товары новгородские А й на черные на корабли, А й поехал торговать купец богатый новгородскиий А й как на своих на черных на кораблях. А поехал он да по Волхову, А й со Волхова он во Ладожско, А со Ладожского выплывал да во Неву-реку, А й как со Невы-реки как выехал на синё море. А й как ехал он по синю морю, А й как тут воротил он в Золоту орду. А й как там продавал он товары да ведь новгородские, А й получал он барыши теперь великие, А й как насыпал он бочки ведь сороковки-ты А й как красного золота, А й насыпал он много бочек да чистого серебра, А еще насыпал он много бочек мелкого он, крупного скатного жемчугу. А как потом поехал он с-за Золотой орды, А й как выехал топеречку опять да на синё море, А й как на синем море устоялися да черны корабли, А й как волной-то бьет и паруса-то рвет, А й как ломат черны корабли, — А все с месте нейдут черны корабли. А й воспроговорил Садке, купец богатый новгородскиий, А й ко своей он дружинушке хоробрый: «Ай же ты дружина хоробрая! А й как сколько ни по морю ездили, А мы Морскому царю дани да не плачивали, — А топерь-то дани требует Морской-то царь в синё море». А й тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий: «Ай же ты дружина хоробрая! А й возьмите-тко, вы мечите-тко в синё море , А й как бочку сороковку красного золота». А й как тут дружина да хоробрая А й как брали бочку сороковку красного золота. А метали бочку в синё море. А й как все волной-то бьет, паруса-то рвет, А й ломат черны корабли да на синем мори, — Всё нейдут с места корабли да на синем мори. А й опять воспроговорил Садке, купец богатый новгородскиий, А й своей как дружинушке хоробрыи: «Ай же ты дружинушка моя ты хоробрая! А видно, мало этой дани царю Морскому в синё море. А й возьмите-тко, вы мечите-тко в синё море А й как другую ведь бочку чистого серебра». А й как тут дружинушка хоробрая А кидали как другую бочку в синё море А как чистого да серебра. А й как все волной-то бьет, паруса-то рвет, А й ломат черны корабли да на синем мори, — А все нейдут с места корабли да на синем мори. А й как тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий, А й как своей он дружинушке хоробрый: «Ай же ты дружина хоробрая! А видно, этой мало как дани в синё море. А берите-тко третью бочку да крупного, мелкого скатнего жемчугу, А кидайте-тко бочку в синё море». А й как тут дружина хоробрая А й как брал и бочку крупного, мелкого скатного жемчугу, А кидали бочку в синё море. А й как все на синем мори стоят да черны корабли, А волной-то бьет, паруса-то рвет, А й как все ломат черны корабли, — А й все с места нейдут да черны корабли. А й как тут говорил Садке, купец богатый новгородскиий, А своей как дружинушке он хоробрыи: «Ай же ты любезная как дружинушка да хоробрая! А видно, Морской-то царь требуе как живой головы у нас в синё море. Ай же ты дружина хоробрая! А й возьмите-тко уж как делайте А й да жеребья да себе волжаны, А й как всяк свои имена вы пишите на жеребьи, А спущайте жеребья на синё море; А я сделаю себе-то жеребей на красное-то на золото. А й как спустим жеребья теперь мы на синё море, — А й как чей у нас жеребей теперь да ко дну пойдет, А тому идти как у нас да в синё морё». А у всей как у дружины хоробрый А й жеребья топерь гоголем плывут, — А й у Садка, купца — гостя богатого, да ключом на дно. А й говорил Садке таковы слова: «А й как эти жеребьи есть неправильни. А й вы сделайте жеребьи как на красное да золото, А я сделаю жеребей да дубовый. А й как вы пишите всяк свои имена да на жеребьи, А й спущайте-тко жеребьи на синё море, — А как чей у нас жеребей да ко дну пойдет, А тому как у нас идти да в синё море». А й как вся тут дружинушка хоробрая А й спущали жеребья на синё море, А й у всей как у дружинушки хоробрый А й как все жеребья как топерь да гоголем плывут, А Садков как жеребей да топерь ключом на дно. А й опять говорил Садке да таковы слова: «А как эти жеребьи есть неправильни. Ай же ты дружина хоробрая! А й как делайте вы как жеребьи дубовые, А й как сделаю я жеребей липовый, А как будем писать мы имена все на жеребьи, А спущать уж как будем жеребья мы на синё море, — А топерь как в остатниих Как чей топерь жеребей ко дну пойдет, А й тому как идти у нас да в синё море». А й как тут вся дружина хоробрая А й как делали жеребьи все дубовые, А он делал уж как жеребей себе липовый. А й как всяк свои имена да писали на жеребьи, А й спущали жеребья на синё морё, — А у всей дружинушки ведь хороброей А й жеребья топерь гоголем плывут да на синем мори, А й у Садка, купца богатого новгородского, ключом на дно. А как тут говорил Садке таковы слова: «А й как видно, Садку да делать топерь нечего, — А й самого Садка требует царь Морской да в синё море. Ай же ты дружинушка моя да хоробрая, любезная! А й возьмите-тко, вы несите-тко А й мою как чернильницу вы вальячную *, А й неси-тко как перо лебединое, А й несите-тко вы бумаги топерь вы мне гербовые». А й как тут дружинушка ведь хоробрая А несли ему как чернильницу да вальячную, А й несли как перо лебединоё, А й несли как лист-бумагу как гербовую. А й как тут Садке, купец богатый новгородскиий, А садился ён на ременчат стул А к тому он к столику ко дубовому, А й как начал он именьица своего да он отписывать, — А как отписывал он именья по божьим церквам, А й как много отписывал он именья нищей братии, А как ино именьицо он отписывал да молодой жены, А й достальнёё именье отписывал дружины он хороброей. А й как сам потом заплакал ён, Говорил ён как дружинушке хороброей: «Ай же ты дружина хоробрая да любезная! А й полагайте вы доску дубовую на синё морё, А что мне свалиться. Садку, мне-ка на доску, А не то как страшно мне принять смерть во синём мори». А й как тут он еще взимал с собой свои гусёлка яровчаты, А й заплакал горько, прощался ён с дружинушкой хороброю, А й прощался ён топеречку со всим да со белым светом, А й как он топеречку как прощался ведь А со своим он со Новым со городом, А потом свалился на доску он на дубовую, А й понесло как Садка на доски да по синю морю. А й как тут побежали черны-ты корабли, А й как будто полетели черны вороны. А й как тут остался топерь Садке да на синем мори. А й как ведь со страху великого А заснул Садке на той доске на дубовыи, А как ведь проснулся Садке, купец богатыи новгородскиий, А й в окиян-мори да на самом дни. А увидел — скрозь воду пекет красно солнышко, А как ведь очудилась возле палата белокаменна, А заходил как он в палату белокаменну, — А й сидит топерь как во палатушках А й как царь-то Морской топерь на стуле ведь. А й говорил царь-то Морской таковы слова: «Ай как здравствуйте, купец богатыи Садке да новгородскиий! А й как сколько ни по морю ездил ты, А й как Морскому царю дани не плачивал в синё море, А й топерь уж сам весь пришел ко мне да во подарочках Ах скажут, ты мастер играть во гусли во яровчаты, А поиграй-ко мне как в гусли во яровчаты». А как тут Садке видит — в синем море делать нечего, Принужон он играть как во гусли во яровчаты. А й как начал играть Садке как во гусли во яровчаты, А как начал плясать царь Морской топерь в синем мори. А от него сколыбалося все сине море, А сходилася волна да на синем мори, А й как стал он разбивать много черных кораблей да на синем мори, А й как много стало ведь тонуть народу да в синё море, А й как много стало гинуть именьица да в синё море. А как топерь на синем мори многи люди добрые, А й как многи ведь да люди православные От желаньица как молятся Миколы да Можайскому, А й чтобы повынес Микулай их угодник из синя моря. А как тут Садка новгородского как чёснуло в плечо да во правое, А й как обвернулся назад Садке, купец богатый новгородскиий, — А стоит как топерь старичок да назади уж как белый, седатыи, А й как говорил да старичок таковы слова: «А й как полно те играть, Садке, во гусли во яровчаты в синем мори». А й говорит Садке как наместо таковы слова: «А й топерь у мня не своя воля да в синем мори, Заставлят как играть меня царь Морской». А й говорил опять старичок наместо таковы слова: «Ай как ты Садке, купец богатый новгородскиий! А й как ты струночки повырви-ко, Как шпенёчики повыломай, А й как ты скажи топерь царю Морскому ведь: «А й у мня струн не случилося, Шпенёчиков у мня не пригодилося, А й как боле играть у мня не во что». А тебе скаже как царь Морской: «А й не угодно ли тебе, Садке, женитися в синем мори А й на душечке как на красной на девушке?» А й как ты скажи ему топерь да в синем мори, А й скажи: «царь Морской, как воля твоя топерь в синем мори, А й как что ты знашь, то и делай-ко». А й как он скажет тебе да топеречку: «А й заутра ты приготовляйся-тко, А й Садке, купец богатый новгородскиий, А й выбирай, — как скажет, — ты девицу себе по уму, по разуму», — Так ты смотри, перво триста девиц ты стадо пропусти, А ты другое триста девиц ты стадо пропусти, А как третье триста девиц ты стадо пропусти, А в том стаде на концы на остатнием А й идет как девица-красавица, А по фамилии как Чернава-то, Так ты эту Чернаву-то бери в замужество, — А й тогда ты, Садке, да счастлив будешь. А й как лягешь спать первой ночи ведь, А смотри, не твори блуда никакого-то С той девицей со Чернавою. Как проснешься тут ты в синем мори, Так будешь в Новеграде на крутом кряжу, А о ту о риченку о Чернаву ту. А ежели сотворишь как блуд ты в синем мори, Так ты останешься навеки да в синем мори. А когда ты будешь ведь на святой Руси, Да во своем да ты во городе, А й тогда построй ты церковь соборную Да Николы да Можайскому,— А й как есть я Микола Можайскиий». А как тут потерялся топерь старичок да седатыий. А й как тут Садке, купец богатый новгородский, в синем мори А й как струночки он повырывал, Шпенёчики у гусёлышек повыломал, А не стал ведь он боле играти во гусли во яровчаты. А й остоялся как царь Морской, Не стал плясать он топерь в синем мори, А й как сам говорил уж царь таковы слова: «А что же не играшь, Садке, купец богатый новгородскиий, А й во гусли ведь да во яровчаты?» А й говорил Садке таковы слова: «А й топерь струночки как я повырывал, Шпенёчики я повыломал, А у меня боле с собой ничего да не случилося». А й как говорил царь Морской: «Не угодно ли тебе женитися, Садке, в синем мори А й как ведь на душечке на красной да на девушке?» А й как он наместо ведь говорил ему: «А й топерь как волюшка твоя надо мной в синем мори». А й как тут говорил уж царь Морской: «Ай же ты Садке, купец богатый новгородскиий! А й заутра выбирай себе девицу да красавицу По уму себе да по разуму». А й как дошло дело до утра ведь до ранного, А й как стал Садке, купец богатый новгородскиий, А й как пошел выбирать себе девицы-красавицы, А й посмотрит, стоит уж как царь Морской. А й как триста девиц повели мимо их-то ведь, А он-то перво триста девиц да стадо пропустил, А друго он триста девиц да стадо пропустил, А й третье он триста девиц да стадо пропустил, А посмотрит, позади идет девица-красавица, А й по фамилии что как зовут Чернавою, А он ту Чернаву любовал, брал за себя во замужество. А й как тут говорил царь Морской таковы слова: «А й как ты умел да женитися, Садке, в синем мори!» А топерь как пошло у них столованье да почестен пир в синем мори. А й как тут прошло у них столованье да почестен пир, А как тут ложился спать Садке, купец богатый новгородскиий, А в синем мори он с девицею, с красавицей А во спальней он да во теплоей, А й не творил с ней блуда никакого, да заснул в сон во крепкии. А й как он проснулся, Садке, купец богатый новгородскиий, Ажно очудился Садке во своем да во городе, О реку о Чернаву на крутом кряжу, А й как тут увидел — бежат по Волхову А свои да черные да корабли, А как ведь дружинушка как хоробрая А поминают ведь Садка в синем мори* А й Садка купца богатого да жена его А поминат Садка со всей дружиною хороброю. А как тут увидла дружинушка, Что стоит Садке на крутом кряжу да о Волхове, А й как тут дружинушка вся она расчудовалася, А й как тому чуду ведь сдивовалася: «Что оставили мы Садка да на синем мори, А Садке впереди нас да во своем во городе». А й как встретил ведь Садке дружинушку хоробрую, Вси черные тут корабли, А как топерь поздоровкались, Пошли во палаты Садка купца богатого. А как он топеречку здоровкался со своею с молодою женой. А й топерь как он после этого А й повыгрузил он со кораблей А как всё свое да он именьицо, А й повыкатил как ён всю свою да несчётну золоту казну. А й топерь как на свою он несчётну золоту казну А и как сделал церковь соборную Николы да Можайскому, А й как другую церковь сделал пресвятыи богородицы. А й топерь как ведь да после этого А й как начал господу богу он да молитися, А й о своих грехах да он прощатися[3]. А й как боле не стал выезжать да на синё море, А й как стал проживать во своем да он во городе. А й топерь как ведь да после этого А й тому да всему да славы поют.
* Слова, отмеченные звездочкой, объясняются в публикации "Краткий словарь редких, устаревших и местных слов", размещенной в библиотеке UserLine.
1 Отечеством — здесь: предками, происхождением. 2 Не держится — не издерживается. 3 Прощатися - просить прощения.